Степан Лопатин: Живая память

* * *

Утро 6 апреля началось хмуро. Как только проявились окружающие предметы и стал виден форт, гаубица сделала первый выстрел.

Я не сразу понял, что произошло. Упругие газы, пославшие снаряд вперед, увлекли за собой слои воздуха, на мгновение разредив прилегающее пространство, - такой перепад давления не был предусмотрен строителями и не предугадан нами. Закрытые окна и двери домика были высосаны влево, в одну сторону, в сторону гаубицы. Они упали наземь и рассыпались - с рамами и дверными косяками. В ушах зазвенело от грохота и треска стекол, поднялась пыль. Ударная волна подвергла серьезному испытанию барабанные перепонки.

До второго выстрела столь чудовищной силы оставалось несколько минут, мы прибрали имущество, боясь очередных последствий.

Артподготовка началась в 9 часов и продолжалась до 12-ти.

Главный удар армии наносился левее в районе форта No 9. В 10 часов возник грозный гул орудий на севере, по другую сторону города, - это заговорила артиллерия 43-й армии и ее соседей. Сплошной гул с их стороны продолжался до 12-ти.

Штурм первой позиции, начавшийся по всему фронту в 12 часов, был успешнее слева. А передовые подразделения нашей дивизии встречены сильным артиллерийским и пулеметным огнем из траншей и фортов.

Мешал крупнокалиберный пулемет - цель седьмой батареи. Мешали огневые точки у форта - цели восьмой и девятой батарей. Огневой вал прекратили. Начало штурма в нашей полосе нельзя было назвать удачным.

А тут еще разговор по телефону с Каченко:

- Принимай хозяйство на себя. Я вышел из строя. Болен. Поправлюсь вступлю. Ты - официально.

Мое положение осложнялось. Этот короткий разговор наложил на меня обязанности командира дивизиона совершенно неожиданно.

Что такое форт?

Это подземное сооружение из кирпича и бетона предназначено для долговременной обороны и способно защитить участок местности в нескольких направлениях одновременно. В плане он является сложным многогранником. Перед фортом - семиметровой глубины противотанковый ров, прикрывающий его со всех сторон, недоступный также и пехоте, если она без лестниц и плавсредств. Стены рва покаты и выложены кирпичом, ров метра на три заполнен водой. Боковые стороны форта плавно закругляются и переходят в его тыльную часть, где по центру устроены ворота для общения с внешним миром. Вся крепость огорожена минными полями и проволочными заграждениями, а там, где кончается ров, - надолбами. Форт напоминает замок, глубоко врытый в землю, а потому невидимый с окружной шоссейной дороги, проходящей позади, он присыпан слоем грунта, на котором растут деревья, посаженные 40-50 лет назад. Возвышаясь как случайный холмик, эта крепость не внушает путнику никаких опасений и может оставаться незамеченной.

Внутри форта есть камеры для боя, они разделены между собой толстыми перегородками, но сообщаются через коридор сзади. Амбразуры для боя посажены низко, из них просматриваются только ближние участки, дальше местность перекрывается искусственными валами и неровностями, ограничивая обзор. Это - отрицательная сторона фортов. Коридоры и лестницы внутри соединяют жилые отсеки-казармы, склады оружия, боеприпасов, продовольствия и кухню, другие службы, в том числе медицинскую, размещенные на трех подземных этажах.

На боковых сторонах есть площадка для орудий противотанкового и противоавиационного назначения. Орудия запрятаны в капониры и поднимаются по мере надобности. Там же предусмотрены пулеметные площадки. Форт может вести борьбу с наземными силами и противостоять атакам самолетов с воздуха. Он способен жить и бороться автономно в течение нескольких месяцев, располагая гарнизоном в 250-300 человек, представляя собой серьезную силу для любого противника.

Наша артиллерия четвертый день обстреливает форт из тяжелых орудий.

Сперва это мало тревожило немцев: снаряды могут попортить деревья, разгрести и выщербить грунт у дорожек, присыпанных песком, и у скамеек, на которых хорошо посидеть в ясную весеннюю погоду. Подземные укрепления не боятся артиллерийского обстрела, только опасны попадания в амбразуры на лобовых стенах - там стоят у пулеметных установок по одному, только по одному дежурному солдату - немного. Попасть в амбразуру чрезвычайно трудно. На худой конец, снаряд может влететь в пулеметное окно - тогда погибнет только постовой, потеря невелика, она почти незаметна для большого гарнизона - боеспособность его сохранится на сто процентов без какой-то малой доли.