Борис Стомахин - Буреполомский дневник

Впрочем, я утешал себя, что если что–то куда–то и повезут, то начнут с того, блатного конца секции. А эта косоглазая тупая сука начала с нашего! Все утро было тихо, я уж думал – отбой воздушной тревоги; как вдруг после утренней проверки, во 2–м часу где–то... – подходит. И начинает безапелляционным тоном командовать сперва моему соседу – тоскливому дятлу, у которого действительно бывают вши – не только скручивать матрас, но и самому переодеваться. А потом – и мне...

Препирались мы с ним довольно долго. Я сразу сказал, что это глупость и прожаривать матрасы незачем; и к тому же – на чем я буду лежать? Я болею, голова болит, и т.д. – и что мне, ни лечь на шконку, ни сесть? И эта тварь таки нашла мне на это время какой–то другой матрас – узкий, тонкий и плохой – и притащила! Тут уж, с грехом пополам, пришлось мне все же пойти на компромисс – тем паче, что тварь клялась и божилась лично проконтролировать возврат мне матраса.

Клялась она и в том, что это всего–то на 2 часа. Но “обиженные”, которые и повезли все это на тележке, определенно сказали – один, что забирать поедут часов в 8 вечера, другой – что в 7, после ужина; но уж никак не в 4 – через 2 часа после описываемого разговора.

Подушку свою я не отдал – только матрас, старое драное казенное одеяло, которым он был накрыт, и подушечку в ногах для его удлиннения. К счастью, шерстяное свое красное одеяло сберег – сразу припрятал, узбекская мразь его даже и не видела. Теперь, если что, застилать шконку, завешивать сумки – только им, как было на 13–м. Протрется – черт с ним, месяц остался!..

А вопрос о завешивании, как обычно бывает по закону подлости, обострился как раз в этот – самый неподходящий – момент: объявлена очередная комиссия!.. :))))) Приезжает (?)–то она не раньше, чем завтра – но бдительная нечисть–“дорожник” уже прошла, всем персонально сказала насчет “лишних вещей” и “как всегда”. Если завтра эта истерия обострится, а сумки под шконкой не будут завешены – они могут сгинуть в каптерке...

В общем, ужас, мрак, кошмар... Жизнь во власти злобной, тупой, бессмысленной –и дико трусливой перед начальством! – нечисти. Всё, как было все эти годы здесь, и на 13–м, и на 11–м, хотя даже на “красном” 11–м я сумел избежать всяких массовых приказных вытрусок одеял и пр. А тут... Хотя – эта узбекская сука на сегодня заставила вывезти матрасы только меня, соседа наверху, “обиженных”, да еще, говорит, отдала 1 матрас из своего проходняка. Остальные, возможно (даже скорее всего), ничего никуда и не повезут.

В общем, сейчас задача задач – получить матрас и старое одеяло из прожарки до ночи, сегодня, чтобы завесить сумки к завтрашней “комиссии”. Нервничаю я очень сильно – заставили, ублюдки, нервничать и волноваться даже под самый конец срока, когда уже все должно быть глубоко пофигу!.. Твари, суки, мразь... Убил бы своими руками... Увы, я знаю, как легко в этом проклятом казенном совке что–то отдать – и как трудно потом получить назад...

16.2.11. 8–07

Пришел сейчас с завтрака в почти пустой барак – а мразеныш–гопник–убиральщик телефонов с ухмылкой тащит мне навстречу к выходу кошку – ту самую, черно–белую, барачную, что одно время жила у меня – а потом ее стали травить, гонять и выкидывать практически всей этой секцией. Отношение к животному – это отношение к хозяину, и отношение ко мне этих мерзких насекомых я знаю; но в лицо мне они это высказывают редко – предпочитают вымещать на кошке...

Один из этих ублюдков уже выкидывал ее дважды на “запретку”, но она все равно возвращалась – тут ведь ее дом – и подпольно (!), нелегально (!!) жила в секции, изредка заходя ко мне – поесть, либо просто полежать и помурчать, когда я ее глажу. И вот этот прыщавый ублюдок возвращается и торжественно рапортует: взял, мол, за передние лапы и швырнул так, что аж на вольную сторону “запретки”, за деревянный забор улетела. Мразь есть мразь, что говорить... Но ничего – в деревянном заборе, и около 13–го, и около 2–го, тоже есть “окна”... :)

8–50

Слава богу, вчера таки обошлось – матрасы и все прочее привезли после столовского ужина, до 7–часовой проверки, и я после своего ужина и чая все успел разложить, застелить и завесить. Истерики про комиссию (пока!) не слышно – но слышно, эта косоглазая узбекская мразь уже хлопочет, чтобы везли матрасы со следующих пяти шконок. Однако – еще вчера гопники – мои соседи – говорили, что, мол, они ни за что не отдадут, – они тоже не дураки, чтобы полдня ни лечь, ни сесть на шконку; тем паче, они ночью колобродят, а спят как раз днем...