Лион Фейхтвангер - Автобиографические заметки

1927

Я рос в католическом южногерманском городе [5] Я рос в католическом южногерманском городе — Фейхтвангер имеет в виду Мюнхен. , не очень большом. В этом городе было мало неподдельного, настоящими были, собственно, только окрестности, прекрасные государственные собрания картин и книг, карнавалы, да, пожалуй, еще — впрочем, в этом я ничего не смыслю, — пиво. Тогда мой город еще дорожил своей традиционной славой города искусства. Однако оно было невысокого пошиба, его искусство. По сути оно представляло собой этакую академическую, чванливую, мещанскую институцию, которую тяжелые на подъем, туповатые, духовно косные горожане поддерживали главным образом для привлечения иностранцев.

Вот в каком городе я вырос. Я воспитывался на гуманитарных науках, изучал латинский и греческий синтаксис, запоминал даты из античной истории. То было педантическое, начетническое образование, не связанное с реальной жизнью, не знающее спорта, консервативное, в патриотическом духе. Математике и теории стихосложения нас обучали одинаковыми методами, нас учили писать немецкие, латинские и греческие стихи по строгим законам. Помнится, в весьма юном возрасте я написал правильнейшим, каноническим размером стихотворную пьеску на день рождения государя. Несколько школьников — это были здоровые, крепкие ребята — смущенно и неуклюже выстроились вокруг гипсового бюста регента и, называя себя Живописью, Архитектурой, Поэзией и не помню уж какими другими искусствами, в тоскливо правильных стихах и донельзя рассудительно благодарили регента за то, что он им так покровительствует. Все находили, что пьеса мне удалась, ее напечатали в каком-то добропорядочном, краеведческого толка журнальчике, а я, помнится, получил булавку для галстука или что-то в этом роде в знак августейшей похвалы.

Преподавание в этой гимназии — а мы учились в ней до девятнадцатилетнего возраста — отличалось жеманной чопорностью. Классиков читали только в тщательно выхолощенных изданиях. Все, связанное с половым вопросом, боязливо вырезали и обходили. Мы жили в царстве дисциплины, достоинства, гипсовой античности, лицемерия.

Понятно, что переход в свободную атмосферу университета настроил чуть ли не всех более или менее одаренных выпускников гимназии на радикальный и циничный лад. В мировоззрении, в литературе, на сцене тех лет непомерно большую роль играли проблемы пола. Все на свете возводилось к женщине очень неприязненно у Стриндберга [6] Стриндберг Йухан-Август (1849–1912) — шведский писатель; в последний период своего творчества написал ряд произведений, в которых изображал женщину как существо неполноценное, движимое лишь низменными инстинктами. , патетически и доктринерски у Ведекинда [7] Ведекинд Франк (1864–1918) — немецкий драматург; основная проблема ряда его пьес — проблема пола. Лулу — героиня его драм "Дух земли" и "Ящик Пандоры"; ее образ — образ женщины-самки — символизировал власть пола, которую Ведекинд считал главной движущей силой жизни. , с некоторой сентиментальностью у венцев, у Шницлера [8] Шницлер Артур (1862–1931) — австрийский драматург и прозаик, импрессионист. Для его ранних пьес характерна камерность, психологизм, утонченность формы, оторванность от реальной жизни. и более молодого Гофмансталя [9] Гуго фон Гофмансталь (1879–1929) — крупный австрийский поэт-символист и драматург, в своих произведениях часто развивал идею бессилия человека перед роком, превосходства пассивного созерцания над действием. , которые прямо заявляли, что смысл и содержание жизни — это любовь, комедия и смерть. Из англичан тогда больше всего читали Оскара Уайльда [10] Уайльд Оскар (1856–1900) — английский писатель и драматург; героиня его написанной на французском языке драмы "Саломея" — евангельский персонаж представлена как "роковая, демоническая" женщина. . Саломея владела воображением юношества. Из женских образов, созданных немецкими драматургами, на сцене безраздельно царила ведекиндовская Лулу, этот "дух земли", самая безыскусственная и как раз потому самая демоническая героиня. Питая слабость к великосветскому быту, Генрих Манн, не без влияния д'Аннунцио и "Нана" Золя, создал в романе образ "герцогини Ассийской" [11] Генрих Манн… создал в романе тип герцогини Ассийской… — Имеется в виду ранний роман Г.Манна "Богини", написанный под сильным влиянием модернизма. Его героиня, герцогиня Ассийская, последовательно ищет счастья в красоте, в искусстве и в любви, зачастую преступая в этих поисках нормы морали. , дамы высшего круга, и сделал ее средоточием бытия, до отказа заполненного политикой, искусством и любовью. Девушки той поры считали Виоланту Ассийскую своим идеалом, а юноши мечтали о ней как о самой желанной на свете женщине. Молодые литераторы того времени занимались почти исключительно вопросами формы в искусстве и проблемами эротики. В музыке главенствовал Рихард Штраус [12] Штраус Рихард (1864–1949) — выдающийся немецкий композитор и дирижер, автор многих программно-симфонических поэм с литературным сюжетом, пользовавшихся широким успехом. В описываемую эпоху его популярность возросла еще больше благодаря постановке опоры "Саломея", написанной по пьесе Уайльда. , на сцене торжествовал яркий, броский, очень изощренный стиль Макса Рейнгардта [13] Рейнгардт Макс (1873–1943) — крупнейший немецкий режиссер, чье творчество характеризуется поисками яркой театральности, зрелищности. В тот период Фейхтвангер посвятил его деятельности ряд сочувственных статей. . А общепризнанный закон искусства гласил, что важны лишь средства изображения, но отнюдь не его предмет.