Борис Туров - Штрихи к портрету чемпиона

1921 год. Париж. Алехин бродит по многолюдным улицам французской столицы. Разглядывая витрины магазинов, снующих туда-сюда людей, часто улыбающихся, он невольно задумывается о покинутой недавно Москве, голодной, с нетоплеными квартирами, длиннющими очередями за осьмушкой хлеба. Слава богу, теперь это все позади. Наверное, он еще долго будет приходить в себя от кошмара, который ему пришлось пережить за последние годы…

Первая мировая война. Фронт, куда он мог не пойти, потому что по состоянию здоровья был освобожден от воинской службы. Но отправился. Раз родина в опасности, ее нужно защищать. Защищал, судя по всему, неплохо: Георгия просто так не давали.

Потом тяжелейшая контузия, томительные месяцы в госпитале. Единственная радость, когда немного окреп, — шахматы. К сожалению, достойных партнеров не было. Здесь, в госпитале, он, правда, сыграл свою знаменитую партию с Фельдтом, обошедшую впоследствии всю мировую печать.

Потом произошла Октябрьская революция и все последствия, связанные с ней — разруха, голод, бандитизм. Принял ли он новую власть? А что ему оставалось делать? Внутренне он, конечно, восставал против нового порядка. Не нужны ему были ни их равенство, ни их братство, ни их свобода. В отличие от пролетариата, которому, как любили повторять большевики, терять было нечего, ему было что терять. И он потерял, в том числе и будущее — чины, звания, привилегии.

В открытую он своего отношения к новому режиму, разумеется, не высказывал. Больше того, он пошел к нему на услужение: вначале работал следователем в угрозыске, потом переводчиком в… Коминтерне (Алехин свободно владел несколькими языками), снимался даже в массовках в кино. Это была единственная возможность выжить.

Попытка вскочить на трап последнего уходящего из Одессы парохода, увозившего тех, кто решил покинуть родину, закончилась неудачно. Но при первой же возможности, ему пришлось ждать несколько лет, он это сделал без сожаления.

Была и другая, не менее важная, причина, почему он решился на такой шаг — шахматы. Он, для которого шахматы стали главным смыслом жизни, который наметил цель — стать чемпионом мира и намерен твердо следовать ей, за последние три года сыграл всего 43 (не смешно ли?) партии. Тогда как там, за границей, проходят один за другим турниры, скоро начнется поединок на первенство мира между Ласкером и Капабланкой. Кстати, он уверен, что победит кубинец, хотя его симпатии на другой стороне. Он еще много лет назад, кажется в Мангейме, предсказал, что Капабланка станет чемпионом мира. Его собеседник известный русский мастер Романовский удивился: «Да, но чемпион ведь Ласкер, и кажется, он не собирается складывать свои полномочия?» Он тогда ответил: «Но скоро им будет Капабланка!» Правда, это «скоро» растянулось на целых семь лет. Алехин не мог знать, что и ему потребуется такой же примерно срок, чтобы добиться права на матч…

И все же одно незабываемое шахматное событие на его родине произошло. Кому-то пришло в голову провести осенью 1920 года Всероссийскую шахматную олимпиаду, по существу I чемпионат страны. По городам и весям собирали разбросанных войной и революцией шахматистов. По военным округам был разослан приказ о предстоящем турнире, в котором предписывалось к назначенному сроку представить сведения о шахматистах, желающих играть в олимпиаде.

Потом состоялся сам турнир, который, кстати, он выиграл, завоевав звание чемпиона страны. Страшно вспомнить, в каких условиях и жили и играли участники: железные койки в едва отапливаемых казармах, скудная красноармейская пища. Но нужно было видеть, с каким энтузиазмом боролись изголодавшиеся по шахматам мастера. И все же большая группа участников не выдержала и направила организаторам протест. Всего послания Алехин не запомнил, но отдельные требования врезались в память, потому что в них наряду с трагическим было что-то комическое. Один из пунктов требований, например, гласил: «Немедленная выдача оставшегося сыра на руки участникам», другой — «увеличение хлебного пайка или компенсация хлеба другим способом», «…немедленная выдача папирос…» Среди подписавших протест фамилии Алехина не было…

Несмотря на победу, турнир этот стал последней каплей, переполнившей чашу терпения. И вот он в Париже. Кто-то из философов сказал, что нет страшнее одиночества, чем одиночество в толпе людей. Возможно, это так, но не по отношению к нему. О каком одиночестве может идти речь, если у него есть шахматы!! Первым делом ему предстоит покорить Европу. Нужно заставить людей говорить о тебе.