Эрик Дешодт - Людовик XIV

Тем временем идет подготовка к войне с Голландией. В качестве хранителя финансов Кольбер, возможно, настолько же ее желает, насколько и опасается. Война мгновенно уничтожит то, что он созидал с момента своего вступления в должность. Год назад он составил «Мемуар относительно нехватки денежных средств в июле и августе 1670 года», который является скрытым предостережением от любых военных авантюр.

Дипломат Гуго де Лионн придерживается того же мнения: не стоит бросаться на Голландию, так как есть дела и поважнее; но он помалкивает.

Тюренн, напротив, уверяет, что война продлится не более шести месяцев и стоимость ее будет вполне приемлемой. И к Тюренну прислушиваются те, кому хочется считать его правым.

Перед началом военных действий Франция демонстрирует чудеса дипломатии. Ее посол в Гааге усыпляет бдительность голландцев ничего не значащими переговорами. Согласно секретному Дуврскому договору, Англия обязуется поддерживать Францию в обмен натри миллиона ливров, а шведы, не получив обещанного им голландцами испанского золота, вновь вступают в союз с Францией. Чтобы нейтрализовать герцога Лотарингского, который по своему коварству вполне мог бы поддержать батавов, осуществляется внезапный захват его владений. Но операция оказалась недостаточно стремительной, герцог успел бежать, а действия французов вызвали неудовольствие Германии: решительно, король Франции считает, что ему всё дозволено. Франция подписывает союзные договоры с курфюрстами Бранденбургским и Баварским и заручается поддержкой курфюрста Кёльнского и епископа Мюнстерского. Стало быть, можно не опасаться враждебных действий со стороны Германии. Голландия оказывается в изоляции и наконец-то начинает понимать это.

Франция во второй половине XVII века.

В Версале начато строительство Лестницы послов.

Наступает 1672 год. Голландия приводит в боевую готовность некоторое количество войск.

Шестого апреля Людовик XIV объявляет войну. Поначалу всё идет как нельзя лучше. Форсирование вброд 12 июня притока Рейна превозносится королевской пропагандой как несравненный воинский подвиг, изображение коего и поныне украшает своды Зеркальной галереи. Людовик тоже находится там и готов броситься в воду вместе со своими лейб-гвардейцами. Конде умоляет его быть осторожным. За эту осторожность его будет осуждать опьяненное жаждой славы дворянство. Но зато король пренебрегает другим советом Великого Конде, гораздо более важным, чем первый: немедленно идти на Амстердам. Овладеть Амстердамом — значит овладеть Голландией. Но Людовик медлит, и так будет всегда.

Ему нужна торжественность парада. Вместо того чтобы покончить со всем одним ударом, он, чтобы привлечь всеобщее внимание, ведет правильную осаду уже смирившихся городов, тогда как эшевены [99] Эшевен — во Франции член графского суда, городской советник, старшина, член городской управы, в Нидерландах — заместитель бургомистра. готовы в любую минуту сдать ему городские ключи; он воображает, что это увеличит его славу, и не понимает, что на самом деле всё это отдает фиглярством.

Двадцатого июня доведенные до отчаяния голландцы открывают шлюзы. Огромное пространство заливает вода, и грандиозное наступление захлебывается. Французы не имеют ни малейшего представления об устройстве шлюзов; когда они пытаются что-то делать, то лишь усугубляют свое положение. Маршал де Люксембург, разрушив дамбы на Леке, в окрестностях Утрехта, оказывается отрезанным от собственных тылов.

Голландцы предлагают начать переговоры. Они готовы отдать Маастрихт, уже завоеванные прирейнские крепости и выплатить 16 миллионов репараций. Эти предложения отвергаются; говорят, что воинственный Лувуа тут ни при чем. Голландцы готовы к первоначальному предложению добавить Брабант, голландскую Фландрию и еще четыре миллиона флоринов. Начиная войну, Людовик XIV на такое даже не рассчитывал; но Лувуа убеждает его, что этого недостаточно, и король ему верит. Он отвергает второе предложение и выставляет в качестве условия вывода войск столь непомерные претензии, что в стране вспыхивает сопротивление.

Представители голландской стороны, которые, по мнению французов, должны были немедленно явиться с мольбой о мире, так больше и не появляются, и король возвращается во Францию, предоставив Люксембургу выпутываться из создавшегося положения.