Александр Век - Великие неудачники. Все напасти и промахи кумиров

Есть исследования далеких от медицины математиков и физиков. Первые пытаются вывести математическую формулу улыбки Джоконды, вторые с помощь приборов стараются определить какую-то особую электромагнитную волну. Но ближе всех остальных приблизились к разгадке оптики. Они пришли к выводу, что вся эта «всемирная загадочность» – самый обычный обман зрения.

Вот только не ясно, как добился такого обмана Леонардо. Умышленно он его добивался или просто так получилось?

Искусствоведы в очередной раз подтвердили: «так получилось». Это «открытие» они сделали после целой серии мучительных сомнений. А когда труднейшую для искусствоведов задачу доверили бездушному компьютеру, то и он подтвердил, что ничем более вразумительным объяснить улыбку Джоконды невозможно.

Несколько раньше пришел к схожему выводу и Джордже Визари. Четыре с половиной века назад в своем труде «Жизнеописание наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих» Визари написал:

«Леонардо да Винчи по заказу Франческо дель Джокондо взялся за портрет его жены Моны Лизы и, потрудившись над ним четыре года, так и оставил его незавершенным».

Значит, все дело в некой «магической» незавершенности?

Это – тоже одна из версий. Ее то подтверждают новейшие исследования, то же опровергают. Ищут под изображением видимым изображения невидимые, а под ними что-то еще. Добавляются и попытки создать трехмерную Мону Лизу, но попытки эти терпят крах из-за того, что скульптура получается почему-то асимметричной. Возникают и новые имена предполагаемых персонажей картины. На сегодняшний день их уже больше десятка. И все они – женщины. Видимо, на этом основании те, кто в наши дни все самое необъяснимое переносит из искусства в реальность, предупреждают: «Бойтесь сексапилок с улыбкой Джоконды». Наименее боязливые пишут по теме романы, снимают фильмы и помещают портрет «сексапилки» на упаковках нижнего белья. При этом никто на живом примере не продемонстрировал, кто это такая (типа Джоконды) и где ее можно встретить. Говорят, что видели ее неподалеку от Лувра, места постоянной экспозиции портрета. А потом вроде бы во Флоренции, где жил и творил великий Леонардо.

Но как бы там ни было, а нам, в сущности, хочется одного: чтобы Джоконда продолжала улыбаться. И чтобы взгляд этой красивой дамы, кто бы она ни была, производил на смотрящего неизгладимое впечатление. За счет чего?

Нет объяснения на протяжении пятисот лет. И похоже, не ожидается. А то иначе человечество потерпит еще одну сокрушительную неудачу, утратив тайну Джоконды.

• Оскар Фингал О'Флаэрти Уиллс Уайльд (16 октября 1854 – 30 ноября 1900) – британо-ирландский поэт, писатель, эссеист. Один из самых известных драматургов позднего Викторианского периода, яркая знаменитость своего времени. Лондонский денди, позднее осужденный за «непристойное поведение» (гомосексуализм).

• Наиболее известен своими пьесами, полными парадоксов, крылатых фраз и афоризмов, а также романом «Портрет Дориана Грея» (1891).

• Величайшая неудача – один-единственный судебный процесс, в результате которого Оскар потерял все, что имел, – от состояния до популярности.

Семья у Оскара была творческая. Отец его был известный хирург, в свободное от работы время увлекавшийся археологией. Мать собирала народный фольклор и писала стихи.

С 1864 по 1871 год юный Оскар посещал Королевскую школу в Эннискиллене, а после этого продолжил образование сначала в Тринити-колледже, а затем в колледже Святой Магдалины в Оксфорде.

Именно там Уайльд получил репутацию не только эстета, но и настоящего денди. Поводом тому послужили отточенное остроумие, его причудливо декорированные комнаты и экзальтированное поведение.

Оскар, например, обожал все искусственное. Оранжереи ему были явно милее лесов, духи – запаха осенней земли.

Что и говорить, он недолюбливал неряшливую природу. Она казалась ему грубой и утомительной. Он же предпочитал играть с жизнью, как с пестрой игрушкой. Все, даже язвящая человеческая мысль, было для него не более чем очередным поводом для наслаждения.

Примеры? Пожалуйста! В Лондоне около его дома угрюмо клянчил милостыню нищий. Его лохмотья бесили Оскара. Он вызвал лучшего в Лондоне портного и заказал ему для бедняка костюм из тонкой, изысканной и дорогой ткани. Когда платье было готово, Уайльд сам наметил мелом места, где должны быть прорехи. С тех пор под окнами Уайльда стоял старик в живописном и баснословно дорогом рубище. Бедняк перестал оскорблять вкус Уайльда. «Даже нищета должна быть красивой», – усмехался Оскар.