Робин Локкарт - Моя Европа

Конец самого Чичерина оказался более трагический. В 1929 году я находился в Берлине и познакомился с мадам Сименс (Siemens), дочерью Гельмгольца (Немецкий крипоеврей Helmholz http://en.wikipedia.org/wiki/HelmholtzВ Москве его именем назван институт глазных болезней. http://www.helmholtzeyeinstitute.ru/), основавшим в будущем фирму «Герц и Маркони» (Один немецкий криптоеврей Герц http://en.wikipedia.org/wiki/Heinrich_Hertzдругой итальянский криптоеврей МарКони: http://en.wikipedia.org/wiki/Guglielmo_MarconiВ случае с Герцем евреи упорно играют "под дурака", прикидываясь, что они не понимают в чём дело. "Although Hertz would not have considered himself Jewish, his "Jewish" portrait was removed by the Nazis from its prominent position of honor in Hamburg's City Hall (Rathaus) because of his partly "Jewish ancestry." Hertz was a Lutheran; and although his father’s family had been Jewish, his father had been converted to Catholicism before marrying". Буквально тут написано, что хотя отец Герца еврей, он был "католиком"; а сам Герц, дескать, "лютеранином". Евреи здесь претендуют, что они, дескать, не понимают, что конфессии иудео-христианской религии не означают кровной прнадлежности. Прим. ред.) Радиоэлектроная часть Нижегородской ярмарки ещё до революции была названа в честь Герца". Прим. ред.).

Мы разговорились о России, и мадам Симменс рассказала мне, что подружилась с Чичериным при весьма необычных обстоятельствах. Будучи большой поклонницей музыки, мадам Сименс устраивала летние концерты на своей вилле на озере Ванзея (прим. В Германии). Недалеко располагался санаторий, и во время выступлений квартета она стала замечать сгорбленного пожилого мужчину, с трудом передвигающимся вдоль садовой ограды, чтобы лучше слышать звучание музыки. Мадам Сименс любезно пригласила его присоединиться к своим гостям, и с тех пор он стал регулярно приходить, но не входил в дом, а сидел в кресле под окнами. Это был Чичерин. (Запросто в 1930-е годы лечился за границей. Прим. ред) Она обнаружила, что он был большим ценителем и знатоком музыки. Чичерин так вдохновенно слушал исполнителей, что у него по щекам текли слёзы. В то время он проходил лечение от запущенного диабета.

Я был поражён. Он никогда не упоминал о музыке при мне. Однако Карахан подтвердил эту историю, когда я встречался с ним в Лондоне, и рассказал о том, что стало с его бывшим коллегой. В то время Чичерин доживал свои дни в полном одиночестве на Арбате. Он страдал не только диабетом, но и психическим расстройством. Он написал статью в Советскую Энциклопедию о своей работе в должности Комиссара Иностранных Дел. Теперь этот старый человек постоянно держал свою дверь на замке и виделся только с одним-двумя старыми приятелями, включая Карахана. Днём Чичерин словно пребывал в ином мире, но ночами он опять становился нормальным, играл на рояле и рассуждал о Ленине и Моцарте, в основном, о Моцарте. Он умер в 1936 году.

В «Воспоминаниях Британского Агента» я описал характер и странное поведение Яна (Якова, Екаба) Петерса, заместителя Председателя ВЧК (Латышский крипоеврей. Интернациональный террорист: http://www.hrono.info/biograf/peters_ya.html

В период моего заключения на Лубянке и в Кремле он фактически являлся моим тюремщиком и главным судебным следователем. В своей книге я рассказал как этот человек, поражённый мужеством Муры, моей любимой, и глубиной наших отношений, разрешил ей ежедневно передавать мне короткие записки, написанные по-русски, предварительно прочитав их. (Мурка стала и сожительницей Петерса, что неизвестно Локкарту. http://www.peoples.ru/family/mistress/zakrevskaya/ и http://www.jerusalem-korczak-home.com/kk/ya/3.htm и http://www.pseudology.org/people/Zakrevskaya.htm

Я до сих пор храню эти записки. Вспоминаю, как он привёл Муру ко мне, объявил, что моя карьера закончена и уговаривал остаться с ней и начать новую жизнь в Советской России. Я отказался, а он воспринял это как трусость. Не забуду его приход с известием о моём освобождении в обмен на Литвинова, при этом Петер подарил свою подписанную фотографию и смущённо передал письмо для своей жены-англичанки.

Эта история имела необычное продолжение. Петерсу в то время было тридцать два. Он родился в Литве (Локкарт путает - Латвии) и оказался фанатично вовлечён в революционную борьбу с пятнадцатилетнего возраста. Он неоднократно подвергался арестам при царском режиме, и его короткие, похожие на обрубки пальцы имели следы от пыток. Затем Петерсу удалось перебраться в Англию и найти работу в транспортной фирме "Gerhardt & Hey" в Лондоне. Там он женился на англичанке. Когда в России вспыхнула революция, Петерс вернулся обратно, оставив жену и маленькую дочку.

История Петерса гораздо круче: http://www.hrono.info/biograf/peters_ya.html