Вячеслав Морозов - Адмирал ФСБ (Герой России Герман Угрюмов)

Однажды играли с Колей Литковцом, собкором «Красной звезды» по Приморью — а он был заядлый бильярдист, — появляется Гриша. Коля сквозь зубы: «О, блин, явился! Сейчас «зеленью» трясти начнет». — «Как понять?» — «Да недавно решили партейку на деньги сыграть, чтоб нервы пощекотать маленько, так Гриша вынул пачку баксов и давай нас раззадоривать: ну кто? ну кто? На «деревянные» не играю, мол, только на валюту. Ни у кого валюты не оказалось. Спрашиваем: откуда у тебя? Отвечает: не ваши проблемы, работать надо уметь!».

Методы работы разведки везде практически одинаковы. Отличие — в нюансах, которые должны учитывать русский характер, характер англичанина, японца, американца. Вербовщик должен чётко знать, на чем он может сыграть и каких вопросов ни в коем случае не должен касаться, учитывая национальную особенность вербуемого. А играют в первую очередь на человеческих слабостях, это общеизвестно: тому стодолларовую бумажку надо показать, другому красивую бабу подсунуть, третьего продвинуть на высокий пост — и так далее. Жадность всегда бросается в глаза в первую очередь . Надо, чтобы «клиент» заглотал наживку, а потом организовывают процесс постепенного втягивания. Гриша на этом и попался, что втягивали его и постепенно, и умело.

В постепенной разработке человек узнается всё глубже и глубже, открывает другие слабости. Выполнил маленькую просьбу — ему заплатили, посмотрели: как отреагировал? Сразу взял, не сразу, загорелись ли глазки, что сказал при этом — проанализировали. Попросили ещё об одной услуге…

Я слышал такую историю: журналистов из Географического общества попросили прислать телефонный справочник — за деньги, естественно. Потом попросили уточнить кое-что и кое-что добавить. Тоже оплатили. Потом столь же вежливо попросили сделать обобщённый справочник по администрации Владивостока: фамилия, имя, отчество, домашние и служебные телефоны, возраст, домашние адреса, увлечения. То есть установочные данные на первых лиц города. Сумма оплаты возрастает — причем заметно: это ж не изданную в типографии книжку почтой переслать. Далее следует еще более деликатная просьба: нам бы надо встретиться с таким-то товарищем по вопросу инвестиций в городское коммунальное хозяйство, а на какой козе к нему подъехать — не знаем. И вроде дело обоюдно выгодное, и сорваться может из-за какой-то ерунды. Если можно, охарактеризуйте этого чиновника поподробнее, в долгу не останемся. То есть к установочным данным плюсуются характеризующие данные… Чужая разведка, получив такие сведения, уже имеет неплохую информацию и использует её в своей игре. Ну а что такого совершил наивный журналист? Да ничего! И за это «ничего» получил 300 или 500 долларов. А всего-то три раза мизинцем пошевелил! Ну и каким же дураком надо быть, думает он, чтоб отказываться от сотрудничества с такими милыми и щедрыми людьми!..

То же самое происходило с Гришей. С 1994 года он начал выполнять подобные поручения. Я даже уверен, что он не осознавал, куда его втягивают и кто. Просьба плёвая, деньги за её исполнение хорошие, так я их честно заработал! И на книжку отложил, и костюмчик приобрёл, и на пиво хватает — умей работать. Думаю, деньги обострили в нем чувство самодовольства и одновременно профессиональной зависти. Он не раз, словно между прочим, говорил, что давно готов заменить главного редактора. Парни его спрашивали: «Гриша, а на что тебе этот «хомут»? Ты глянь только на Юру Отёкина: голова постоянно занята, времени на жизнь не хватает, без конца вызывают на «ковёр» в политотдел: раз похвалят, пять раз шею намылят. Тебе это надо?» — «Эх, мужики, работать надо уметь. Я и не такое потяну!».

Подполковник Сергей Н-вич:

О том, как Пасько попал в наше поле зрения. Первичная информация такая: он активно общается с американцами, с японцами. А не секрет, что если контрразведка отмечает человека, контактирующего с иностранцами, то начинает его рассматривать как возможного негласного помощника. Естественно, идет первичная проверка: насколько человек способен выполнять те или иные поручения.

Когда начали проверять Пасько, сразу выяснили, что он с легкостью продаётся. Отошли от него. По своим каналам мы знали, что идет утечка секретной информации, проверили всю военную контрразведку на чистоту погон — все наши офицеры оказались безупречными. Стали анализировать, делать прогнозы. Вышли на журналистский канал. По итогам года собрали всю информацию по журналистам и бывшим сотрудникам политотдела. В политотделе на ТОФе существовал такой подотдел с названием «Спецпропаганда», в котором работали и журналисты, и те, кто закончил ВИИЯ — Военный институт иностранных языков. Суммировали всех, кто мог представлять для иностранцев интерес как источник информации. Тогда Григорий и попал опять в поле нашего зрения в числе — подчёркиваю! — пяти человек, которых мы выделили из общей категории. Один из них работал с японской телекомпанией Эн-эйч-кей. Мы провели с ним профилактическую беседу, он сразу всё понял и ответил: «Ребята, спасибо, что остановили! Я готов грести в обратную сторону».