Татьяна Рожнова - Жизнь после Пушкина. Наталья Николаевна и ее потомки [только текст]

Бракосочетание состоялось в 8 часов вечера. Молодые, ввиду различия их вероисповеданий, были обвенчаны дважды. Обряд был совершен вначале по католическому обряду пастором Домианом Лодзевичем в римско-католической церкви Св. Екатерины, что на Невском проспекте; затем по православному — в Исаакиевском соборе, где в регистрационной книге собора священник Николай Райковский указал не фактический 28-летний, а 27-летний возраст невесты. Свидетелями при бракосочетании расписались: барон Луи Геккерн, граф Г. А. Строганов и сослуживцы Дантеса — ротмистр Адольф Бетанкур и полковник Александр Полетика, а также виконт д’Аршиак и лейб-гвардии Гусарского полка поручик Иван Гончаров, средний из братьев Екатерины Николаевны. Затем был праздничный ужин.

«Наталья Николаевна присутствовала на обряде венчания, согласно воле своего мужа, но уехала сейчас же после службы, не оставшись на ужин. Из семьи присутствовал только Д. Н. Гончаров, который находился тогда в Петербурге, и старая тетка Ек. Ив. Загряжская» {248} , — вспоминала Александрина Гончарова, присутствовавшая на свадьбе.

Пушкина на свадьбе не было. Братья Гончаровы, Дмитрий и Иван, на свадебный обед, который в честь молодоженов 14 января устроил граф Строганов, не остались. В этот день они покинули Петербург, не простившись с сестрой Екатериной, теперь — баронессой Дантес (по мужу), или баронессой Геккерн (по его приемному отцу).

В конце января 1837 года, за несколько дней до дуэли, Александра Николаевна Гончарова писала брату Дмитрию в Полотняный Завод:

«<���…> Все кажется довольно спокойным. Жизнь молодоженов идет своим чередом, Катя у нас не бывает; она видится с Ташей у Тетушки и в свете. Что касается меня, то я иногда хожу к ней, я даже там один раз обедала, но признаюсь тебе откровенно, что я бываю там не без довольно тягостного чувства. Прежде всего я знаю, что это неприятно тому дому, где я живу, а во-вторых мои отношения с дядей и племянником (Луи Геккерном и Дантесом. — Авт. ) не из близких; с обеих сторон смотрят друг на друга несколько косо, и это не очень-то побуждает меня часто ходить туда. Катя выиграла, я нахожу, в отношении приличия…» {249} .

Известно, что после свадьбы барон Геккерн пытался примирить Пушкина с Дантесом, ссылаясь на их родственные отношения. «Пушкин отвечал сухо, что, не взирая на родство, он не желает иметь никаких отношений между его домом и г. Дантесом… Несмотря на этот ответ, Дантес приезжал к Пушкину со свадебным визитом, но Пушкин его не принял» {250} , — утверждал Константин Данзас.

«Дом Пушкиных оставался закрытым для Геккерна и после брака и жена его так же не появлялась здесь» {251} , — свидетельствовала годы спустя и Александрина Гончарова.

Несмотря на то, что не только Дантесу, но и Екатерине Николаевне было категорически отказано от дома, в котором она прожила в семье Пушкиных два с половиной года, Е. Н. Геккерн с легкостью преодолевает это и уже 19 января 1837 года пишет братьям, Дмитрию и Ивану, в Полотняный Завод:

«…Говорить о моем счастье смешно, так как будучи замужем всего неделю, было бы странно, если бы это было иначе, и все же я только одной милости могу просить у неба — быть всегда такой счастливой, как теперь. Но я признаюсь откровенно, что это счастье меня пугает, оно не может долго длиться, я это чувствую, оно слишком велико для меня, которая никогда о нем не знала иначе как понаслышке, и эта мысль единственное что отравляет мою теперешнюю жизнь, потому что мой муж ангел, и Геккерен так добр ко мне, что я не знаю, как им отплатить за всю ту любовь и нежность, что они оба проявляют ко мне; сейчас, конечно, я самая счастливая женщина на земле. <���…>» {252} .

Желаемого примирения не было, да и быть не могло. Время стремительно сжималось. День свадьбы Екатерины от дуэли Пушкина с Дантесом отделяли всего 17 дней.

Екатерина знала о предстоящем поединке. Что удержало ее от попытки предупредить сестру? Почему она предательски промолчала, не дав жене Пушкина шанса на спасение мужа?

«<���…> Ек. Ник. Геккерен вернулась в дом Пушкиных еще один раз, чтобы проститься со своей сестрой, которая оставила Петербург через несколько дней после трагического события» {253} , — вспоминала полвека спустя участница событий Александра Николаевна Гончарова.

С большой долей вероятности можно предположить, что именно 15 февраля, накануне отъезда Натальи Николаевны, состоялось прощание сестер. История практически не сохранила свидетельств того, что происходило во время этой встречи. Известно лишь, что на ней присутствовали два брата — Дмитрий и Сергей, сестра Александрина и их тетушка, Екатерина Ивановна Загряжская.