Гвидо Кнопп - История триумфов и ошибок первых лиц ФРГ

После большой победы ХДС в 1957 году дело наконец сдвинулось с «мертвой точки». Поскольку пост министра иностранных дел, на который претендовал Кизингер, все еще был занят Брентано, Аденауэр твердо обещал ему взамен пост в Министерстве юстиции. Однако снова ничего не вышло. Обескураженный Кизингер вынужден был отдать свою должность Фритцу Шэфферу, представителю ХСС, которого так и не смог обойти. Это был тяжелый удар для честолюбивого политика, у которого в январе 1958 года во время дебатов по вопросам внешней политики вырвалась двусмысленная фраза: «Если бы я стал канцлером, я бы с радостью пообщался с руководителем оппозиции». Разочарованный и уставший от ожидания, Кизингер не упустил случай, и в 1958 году, когда ему пришло приглашение, согласился стать премьер-министром земли Баден-Вюртемберг. «Я хочу наконец нормально управлять», — сказал он, не забывая и о финансовой стороне вопроса, поскольку доход руководителя федеральной земли было выше, и повернулся к Бонну спиной. Естественно, не преминув при этом заметить, что этот этап он проходит поневоле, в качестве обходного пути к высшей государственной должности: «В будущем мой интерес к федеральной политике не ослабнет». Аденауэр был огорчен, и даже политический противник Кизингера, Герберт Венер, послал в Штутгарт почти сентиментальную телеграмму: «Бонн обеднел». Но пока Кизингер вернулся домой — в свой любимый «счастливый уголок», к детским воспоминаниям и родным корням.

Курт Георг Кизингер родился в 1904 году в Эбингене в Верхней Швабии. Его отец, протестант, был торговым служащим на текстильной фабрике. Его мать, католичка, умерла вскоре после его рождения. Курт Георг вырос вместе с шестью сводными братьями и сестрами от второго брака отца. Кизингеры были стеснены в средствах, они жили «экономно, но достойно». После окончания учительского семинара в Роттвайле Кизингер учился сначала в Тюбингене, потом в Берлине, он изучал педагогику, философию, литературу и юриспруденцию. Разумеется, родители не могли позволить себе финансирование его образования. Так что для юного студента добрым волшебником стал фабрикант из Эбингена, Фридрих Хаукс, друг его отца, который щедро помогал молодому Кизингеру получать образование вплоть до 1928 года, когда трагически погиб во время крушения самолета. Первые стихотворения, которые опубликовал музыкально одаренный юноша в местном «Новом вестнике Альп», произвели огромное впечатление на Хаукса, поэтический дебют своего протеже, сборник «Паломничество к Богу», меценат распространил на свои деньги.

Юный мечтатель Кизингер уже видел перед собой будущее знаменитого поэта. Однако разум подсказывал, что необходима «серьезная профессия», поэтому он принялся за изучение сухой юриспруденции. Кизингер сделал это, несмотря на то, что в возрасте 15 лет он гневным жестом отверг призвание нотариуса, поскольку не видел себя «согбенного над огромной стопкой бумаг». Эта нелюбовь к скучной бумажной работе будет преследовать его и во время его канцлерства. Тем не менее Кизнгер был «человеком текста» и блистал своими литературными и историческими знаниями, в качестве канцлера он столь же охотно, как и раньше, ставил на поверку свою начитанность. В качестве премьер-министра у него появилась возможность отойти от своего знаменитого ораторского стиля: Кизингер поставил под вопрос свой бойкий, хотя и несколько элитарный стиль: он опубликовал небольшую книгу — мечтательно-романтические воспоминания о домашней идиллии. «Маленький лохматый озорник» Кизингер был однажды счастлив там, где ездил на почтовой карете «в зеленую долину Бэретал вдоль чистого бойкого ручья» и «следил за старым вырезанным ликом Мадонны над воротами старой мельницы в нише стены».

Кизингер, казалось, был создан на роль главы федеральной земли. Элегантный мужчина ростом метр девяносто, с серебристыми волосами, которого в Бонне иногда называли «красавчик из телевизора» или «Роми Шнайдер бундестага», в качестве премьер-министра федеральной земли был на своем месте. Здесь он имел возможность следующие восемь лет практиковаться в искусстве управления, что не повредило в дальнейшем его достижениям. Он управлял подобно «просвещенному государю» и нежился в лучах «монаршей власти», когда по особым поводам садился за стол между герцогом Филиппом Альбрехтом фон Вюртемберг и маркграфом Максимилианом. Кизингер не управлял из виллы Райтценштайн в Штутгарте — у него была своя резиденция. Кизингер приглашал крупных деятелей культуры и искусства на шумные вечера и званые обеды и предпринимал дорогостоящие поездки за границу. С крайним изумлением его земляки наблюдали, как сонная провинция обретает почти международный лоск и блеск. Специалист по вопросам внешней политики, Кизингер не видел причин, по которым он в качестве главы федеральной земли не мог бы наладить контакты с сильными мира сего. Он готовил помпезный прием для королевы Елизаветы, укреплял немецко-французские отношения, встретившись с генералом де Голлем, и стал последним немецким гостем, посетившим Джона Ф. Кеннеди в Овальном кабинете Белого дома. Чтобы продолжать такой стиль управления. Кизингеру приходилось использовать деньги из фондов земли. После вступления Кизингера в должность фонд представительских расходов вырос с 85 000 до 250 000 марок в год. Когда экономные швабы начали протестовать, он назвал их мелочными и отрезал: «Управляя большим государством, приходится жить на широкую ногу». Не так уж далеки от истины были те. кто говорил, что Кизингер видит свою задачу в трех буквах «П»: переговоры, путешествия и представительство. Между тем глава федеральной земли не забывал и об управлении. Ему удалось примирить сопротивлявшихся баденцев с земельным союзом Бадена-Вюртемберга. Он, засучив рукава, боролся за образовательную политику; основал три новых университета в Констанце, Ульме и Маннгейме и предотвратил из экологических соображений промышленную застройку Верхнего Рейна. Короче говоря, он был успешным политиком.