Гвидо Кнопп - История триумфов и ошибок первых лиц ФРГ

Наряду с самовосхвалением Эрхард раздавал сильные удары своим политическим противникам. СДПГ, которая давным-давно отошла от борьбы против социального рыночного хозяйства, он обвинял в лицемерии: «Социал-демократы больше не бьют ложную тревогу, они — паразиты социальной рыночной экономики; хотят прийти на все готовое, созданное нами».

Если Эрхард чувствовал, что его пытаются задеть на его собственном, исконном поле боя, то есть в экономической политике, он реагировал с остротой, которую обычно никак нельзя было бы предположить в канцлере, выглядящем таким уютным и умиротворенным. Так, когда кандидат на пост канцлера от СДПГ, Вилли Брандт, связал ничтожно возросший процент инфляции с деятельностью Эрхарда как руководителя и объявил, что слабый канцлер не укрепит дойчмарку. «Я работал с национальной валютой и ее стабильностью уже в то время, когда господин Брандт даже еще не ступил обратно на немецкую землю», — ответил с трибуны покрасневший от ярости Эрхард. Он намекал на годы, которые Брандт провел в Норвегии, спасаясь от национал-социалистического режима. Это было слабо, исторически неверно и ниже уровня Эрхарда. К сожалению, у него случались и другие промахи.

«Вновь стало модным, чтобы поэты подчинялись политикам и критикам. Когда они занимаются этим, это их право. Однако в таком случае им должно нравиться, когда их называют соответственным образом, а именно невеждами и бездарностями, выносящими мнения о вещах, в которых они вовсе не разбираются. Они попадают в ряды мелких партийных функционеров, а хотят быть признанными поэтами высокого уровня. Нет, так мы не уговаривались. Здесь прекращается человек искусства, и начинается мелкая шавка, тявкающая глупейшим образом».

Что заставило такого академически образованного человека, как Эрхард, вступить в подобную полемику? Гюнтер Грасс и Рольф Хохут, двое из самых известных писателей 1960-х годов, открыто начали агитацию в пользу СДПГ. Хохут, например, опубликовал в книге под названием «Выступление перед судом в защиту нового правительства» статью об обществе и экономике Федеративной республики, дальнейшим распространением статьи занялся журнал «Шпигель». В этом сочинении Хохут упрекал ХДС в «каннибальском отношении» к рабочим, выражаясь следующим образом: «В государстве эрхардской социальной экономики воняет». Это был сильный удар, но Эрхард отплатил ему той же монетой. Хотя по-человечески это было понятно, но никак не соответствовало достоинству федерального канцлера. «Существует интеллектуализм, скатившийся в идиотизм» или «Я не могу больше выносить неаппетитные симптомы дегенерации современного искусства, у меня глаза лезут на лоб», — бросал Эрхард. Это был низший уровень разговоров завсегдатаев пивных.

Хотя подобные лозунги принимались массами на ура, но именно они нанесли вред авторитету Эрхарда в истории ФРГ. Кто нынче спорит с пеной у рта об отношении духа и силы, интеллигенции и государства, обычно многозначительно намекает на то, что еще в 1960-е годы немецкий федеральный канцлер ругал «тех самых» интеллектуалов «шавками» и тем самым показал свое истинное от ношение к ним. Подобное опрометчивое суждение, разумеется, похоже на фарисейство и несправедливо по отношению к Людвигу Эрхарду. Эти бурные политические распри были инициированы маленькой группой левых интеллектуалов. В остальном Эрхард старался поддерживать с интеллигенцией скорее хорошие отношения. В отличие от Аденауэра, он налаживал плодотворные контакты с учеными, художниками, музыкантами, актерами, артистами кабаре, поэтами, писателями и журналистами. Хотя многообещающая «бригада Эрхарда» и распалась с момента вступления Эрхарда в должность федерального канцлера, но вместо нее был создан штаб советников, в котором совместно работали независимые ни от администрации, ни от партии эксперты и сотрудники ведомства канцлера. К этому «особому кругу» принадлежали, например, публицист Рюдигер Альтман, журналист Йоханнес Гросс, психолог Манфред Кох и социолог Рудольф Вильдерман. Это группой была разработана и развита, например, уже упомянутая выше спорная концепция «формированного общества», которую охотно принял Эрхард.

Эрхарду нельзя приписать также и то, что он был мелкобуржуазным мещанином и невеждой в вопросах искусства, как в сердцах назвал его Гюнтер Грасс. Эрхард питал беззаветную любовь к музыке. Его обширная коллекция пластинок охватывала большое количество классических композиторов, от Генделя, Баха, Моцарта и Бетховена, Глюка и Шопена до Рихарда Штрауса, с которым он был лично знаком. Особенно канцлер любил отдыхать вечером с бокалом виски с содовой под звуки симфонии Антонина Дворжака «Из Нового света». Кроме того, Эрхард любил американские евангелические песни и немецкую маршевую музыку, больше всего хоенфридбергский марш. Современную музыку он не любил, зато питал особую склонность к современной архитектуре.