Жак Мабир - Война в белом аду Немецкие парашютисты на Восточном фронте 1941 - 1945 г

— А куда направляемся мы, господин капитан? — спрашивает лейтенант из самых старших.

— В сектор Выборгской, на север отсюда, — отвечает капитан Кнохе. — Мы должны усилить 3-й батальон майора Хайльмана.

Парашютисты 3-го батальона 3-го полка продолжают сражаться, хотя их позиции обошли и справа, и слева. Они остаются на своем посту даже в окружении, когда стреляют им в спину.

Русские вводят в сражение все больше и больше войск. Только у первых есть оружие, остальные должны сражаться, забирая винтовки у мертвых.

Солдаты Красной Армии мужественны, а их политруки безжалостны. Атаки русских не достигают цели, но наносят большие потери немцам. Так, Ганс Шнёвитц видит, как падает его товарищ Нюрнберг.

— Осторожней, — говорит он тогда ефрейтору Мартенсу, парашютисту из Гамбурга. — На наши линии явно просочились русские. Посмотри вот на этого.

И он показывает на распростертое на снегу тело.

— Но он же мертв, Ганс! — отвечает Мартене.

А на другой день русский, который притворялся мертвым в тридцати метрах от немецких линий, убивает ефрейтора-гамбуржца пулей в голову.

Советские солдаты храбры и хитры. Так, на боевом посту унтер-офицера Шуха, отвечающего за противотанковые ружья, немцы однажды утром наблюдали подозрительные небольшие холмики. Вечером они решили послать ударную группу посмотреть поближе. Русским удалось прорыть в снегу проходы до немецких позиций, унося время от времени землю в мешках. Их человек тридцать, они хорошо замаскированы. Захваченные противниками, они сдаются без долгих колебаний.

Если бывший взвод обер-фельдфебеля Вельскопа без особого труда удерживает свои позиции, взвод фельдфебеля Маета, расположившийся около оврага, подвергается большей опасности. Мает будет убит, как и унтер-офицеры Буш и Копке. Все трое были участниками Голландской кампании.

11-й роте Немана удается, однако, держаться. Ее командир никогда не ложится на землю даже под самым ожесточенным артиллерийским огнем. Леман, который был помощником майора Хайльмана во время Критской кампании, имеет репутацию самого отчаянного из всех офицеров 3-го полка.

Бомбардировки советской артиллерии предшествуют, сопровождают и следуют за непрекращающимися атаками. Парашютисты должны все больше и больше зарываться в мерзлую землю и делать укрытия.

Шнёвитц попадает под обстрел, бросается в санитарную землянку, но вскоре из нее вылезает, так как запах эфира и стоны раненых непереносимы. Он хочет направиться к щели, где складированы запасы его 11-й роты. Он оказывается там с фельдфебелем Жибовским. Снаряд падает рядом с ними. Унтер-офицер умирает сразу же, изрешеченный осколками.

Ночью русские тоже много копают и вырывают большие убежища под домами деревни.

На рассвете солдаты Красной Армии атакуют снова. Пехотинцев поддерживают несколько танков, пришедших с правого берега Невы.

— Танковая атака!

У парашютистов роты Лемана только противотанковые ружья, а это не очень действенное оружие. Однако ефрейторам Шудлиху и Цилькенсу удается уничтожить дюжину русских танков таким примитивным оружием.

Командование выдвигает вперед несколько противотанковых орудий, гораздо более серьезных. Но Цилькенс убит, а Шудлих тяжело ранен. В тот момент, когда ефрейтор-парашютист прибывает на пост медицинской помощи, его начальник, обер-лейтенант Леман, снимает со своего кителя Железный крест 1-го класса и прикрепляет его раненому, которому чудом удастся выжить.

Русские проникают на немецкие позиции справа от группы унтер-офицера Кама.

— Стреляйте! Да стреляйте же! — приказывает унтер-офицер одному из своих пулеметных расчетов.

— Перебои в орудии, командир! — отвечает стрелок.

Ефрейтор Рапп и связной Шнёвитц не могут закидать гранатами траншею, занятую противником, так как там вперемешку с русскими еще находится с десяток их товарищей. К счастью, голодные русские сдаются, когда немцы показывают им хлеб. Человек сорок пленных направляют в тыл.

— Нам повезло, — говорит один из парашютистов, спасшихся из этой ситуации. Их политкомиссар был убит в тридцати метрах от нашей траншеи. Если бы он остался жив, его люди сражались бы до конца. Вскоре после этой атаки, ночью, Шнёвитц стоит на посту в двадцати метрах от пулеметов унтер-офицера Кама. Никто не спит, так как слышен сильный шум в деревне, которую занимают русские между рекой и немецкими позициями. Внезапно в нескольких метрах появляется русский солдат и попадает на колючую проволоку. Шнёвитц бросается на него и хватает за ремень, которым подхвачен его белый маскировочный халат. Парашютист втаскивает противника в траншею, но русский не выпускает свой «наган». Появляется ефрейтор Рапп и оглушает русского ударом приклада. Пленного тотчас доставляют к начальнику взвода унтер-офицеру Цоху.