Виктор Лопатников - Горчаков

Историческая атмосфера того времени, когда были опубликованы мемуары, особенно благоприятствовала автору: возражать ему или опровергать его было некому.

И лишь спустя годы идейное наследие Бисмарка стало получать более взвешенную, объективную оценку. Стало ясно: далеко не все оставленные в назидание потомкам мудрые и прозорливые суждения Бисмарка выдержали испытание политической практикой. Кое в чем его последователи оказались плохими учениками. В чем-то и сам учитель заблуждался или был не слишком дальновиден. Политическое устройство современной Германии, ее взаимоотношения с соседними государствами далеки от тех прогнозов и рекомендаций, какие выстраивал Бисмарк. Была опровергнута монархическая составляющая его воззрений на управление в Германии, стала очевидна несостоятельность претензий Пруссии на лидерство в германской нации, а главное, кровавый опыт двух мировых войн, затеянных Германией, доказал гибельность силового решения межгосударственных проблем. Трагическая история немецкого народа, как и других народов Европы в XX веке, опровергла очень многие выводы Бисмарка, и сегодняшняя Германия живет иными ценностями.

Князь Александр Михайлович Горчаков совершил серьезную ошибку, слишком поздно расставшись с государственной деятельностью. Политическое долголетие светлейшего князя год от года вызывало все более сильное раздражение, а некоторые неизбежные в его возрасте огрехи непременно становились предметом злых насмешек. Дряхлеющий канцлер подвергался нападкам со стороны более молодых политиков, рвущихся к власти, и даже своих соратников, причем не по существу дела, а только потому, что это был именно он. Одним из его влиятельных противников был временщик Шувалов, своими интригами и коварством принесший немало вреда российскому государству. Другим — посол России в Константинополе Н. П. Игнатьев, не без подстрекательства которого была развязана Балканская война. Впоследствии он напишет в своих мемуарах:

«…коренное различие наших взглядов заключалось в том, что он <���Горчаков> верил в Европу, в «европейский концерт», жаждал конференций и конгрессов, предпочитая громкие фразы и блестящие дипломатические беллетристические произведения — настоящему практическому действию, не столь эффектному, но упорному, настойчивому и основательному. Я полагал, что мы должны прежде всего начать строить броненосцы на Черном море и завести флот, а потом уже искать соглашения непосредственного с Турцией» [207] Игнатьев Н. П. Записки // Исторический вестник. 1914. Т. 135 С. 51. .

Именно Шувалов, Игнатьев и им подобные после отхода Горчакова от дел принялись ревизовать его политическое наследие, все то, что два десятилетия служило основой внешней политики России.

Нам остались краткие заметки Горчакова о себе и своей судьбе. Они были надиктованы им в Баден-Бадене за год до смерти — в апреле 1882 года — Михаилу Ивановичу Семевскому, главному редактору журнала «Русская старина», опубликовавшему их в своем журнале под псевдонимом «М-ский». И по объему, и по глубине, и даже по жанру эти несколько страниц несопоставимы с тем, что было создано Бисмарком, но это и понятно: Горчаков в то время был уже серьезно болен. Заметки затрагивают лишь отдельные события и эпизоды, составляющие главные вехи его жизни.

В этих коротких главах, порой всего в несколько строк, без прикрас и пафоса рассказывается о Пушкине и декабристах, о симпатиях к Горчакову Александра I и о нелюбви со стороны Нессельроде, о Венском конгрессе 1854–1855 годов и о том, как происходило его назначение на должность министра. Горчаков затронул такие тонкие сферы внутренней жизни государства, как тайный сыск и перлюстрация, вероисповедание и личная свобода граждан, коснулся ключевых государственных дел: крестьянского вопроса, проблемы Польши, истории Парижского трактата и его роли в европейском политическом противостоянии, событий, вызванных сербско-турецким конфликтом 1876 года, внутри-российских противоречий, предшествовавших Балканской войне 1877–1878 годов, и, наконец, итогов Берлинского конгресса и своей личной роли в нем.

Этими дошедшими до нас откровениями Горчаков как бы довершает собственный портрет. Перед нами вырисовывается образ мудрого, зорко всматривающегося в пройденный путь старца, за плечами которого долгая и богатая событиями жцзнь, жизнь тонкого политика и искушенного царедворца.

Светлейший князь, канцлер Александр Михайлович Горчаков скончался в Баден-Бадене 11 марта 1883 года; похоронен он был в Петербурге, в Свято-Троице-Сергиевой пустыни.