Рефат Аппазов - Следы в сердце и в памяти

Во время этой сцены ни один из пассажиров не вымолвил ни слова. Что это означало - одобрение действий хамовитой женщины или боязнь навлечь её гнев и на себя? Почему у нас не принято в подобных случаях относиться друг к другу по-доброму, по-человечески, с позиции уважения интересов личности, а надо непременно показать свою власть, да ещё в таких грубых формах, оскорбляющих человеческое достоинство? Это что - неисправимое наследие диктатуры пролетариата или одна из особенностей национального характера? Я не случайно говорю о национальном характере, потому что ни в Узбекистане, ни в Азербайджане, ни в Грузии вы не встретитесь с подобным беспричинно злобным отношением людей друг к другу.

Прошло всего два дня, и ко времени отъезда Якова Семёновича погода опять прояснилась, стало тепло и приветливо, по вечерам на кустах загорелись светлячки, затрещали-засвистели цикады. В Ялту я больше не поехал, в оставшиеся до отъезда дни много купался, загорал, навёрстывая упущенное, по вечерам рьяно сражался в пинг-понг, записывал кое-какие впечатления, отправил многим родственникам письма. К концу отдыха даже забыл, что мною могли заинтересоваться в связи с "севастопольским делом" так называемые компетентные органы, но меня никто не потревожил. Кстати, что за вздорное выражение "компетентные органы"? Это, видимо, наше, чисто советское изобретение. А остальные государственные органы - они, значит, некомпетентные? Там, может быть, работают олухи царя небесного?

Наступил последний день пребывания в Крыму. Заканчивается двадцатичетырёхдневное свидание после восемнадцатилетней разлуки с родиной. Трудно расставаться, не зная, когда ещё доведётся сюда вернуться, но оставаться, пожалуй, ещё тяжелей. С ума можно сойти от переживаний и безысходности, которая здесь ощущалась особенно остро, постоянно напоминая о пропасти, образовавшейся между прошлой и настоящей жизнью Крыма. Будучи, образно говоря, плотью от плоти сыном этой земли, я чувствовал себя человеком, случайно забредшим в чужие пределы. Окружённый родной природой, я ощутил себя её частичкой, но в этой обновленной среде людей, обновленной по образу мышления, поведению, характеру взаимоотношений и многим другим признакам, я был здесь чужим. Если бы вдруг мне очень повезло и меня пригласили сюда жить и работать, я бы не смог здесь остаться. Находясь на родине, я бы умирал от тоски по ней и от жалости к ней; окружённый людьми, я бы умирал от одиночества - таков оказался сведённый до одной фразы результат увиденного и пережитого за время короткого пребывания в Крыму. Но я буду всегда стремиться при любой возможности приезжать сюда, чтобы ещё и ещё раз обойти все знакомые и незнакомые уголки; погрузившись в воспоминания, чему-то улыбнуться и о чём-то пожалеть; помечтать и строить планы, может быть, несбыточные; и самое главное, напоминать тебе, мой Крым, о твоих сыновьях и дочерях, находящихся вдалеке от тебя, но ни на минуту не забывающих тебя. Через какие бы страдания ни пришлось пройти, какой бы долгой ни оказалась разлука, твой народ вернётся к тебе, оплодотворит твои земли своим благородным трудом, возведёт красивые дома и школы, вырастит новые сады и виноградники, восстановит разрушенные источники, вернёт тебе свои песни и танцы, ты услышишь родную речь и порадуешься успехами своих детей. Хотелось бы, чтобы и я успел вложить свою небольшую долю в эти дела.

Автобус поднимает нас всё выше и выше, вот уже проезжаем Массандру, ещё немного - и Ялта исчезнет из виду. Прощай, Ялта! Нет, не "прощай", а "до свидания", до следующего нашего свидания. Я обязательно к тебе приеду и, надеюсь, ещё не раз. Не забывай меня, ведь частичка моего сердца всегда оставалась с тобой!

Пытаясь обозреть свою жизнь, восстановить в памяти какие-то значительные события в ней, вспомнить окружавших тебя людей, убеждаешься в том, что многое в жизни определялось работой, с которой оказался связанным вольно или невольно в течение большей части жизни. Конечно, бывают случаи, когда человек вынужден многократно менять и место, и характер работы, когда работу приходится рассматривать только как необходимое условие физического существования, выживания в биологическом смысле этого слова, и не более того. В таком критическом положении оказалось в результате выселения из Крыма абсолютное большинство моих соотечественников, и по этой причине их активный творческий потенциал, способности и талант в течение многих лет так и остались нереализованными. Это и невосполнимая потеря для общества, и большая личная трагедия каждого.