Петр Игнатов - Записки партизана

Люди цеплялись за кусты, за ветви деревьев. Подтягивали друг друга за руки. Отдыхать приходилось через каждые сто метров. На коротких привалах Евгений неизменно торопил:

— Пошли, товарищи. Быстро!

До вершины хребта оставалось всего сто пятьдесят метров. Но полтора часа карабкались люди по этим последним отвесным каменным плитам, вонзая в расщелины финские ножи и подтягивая друг друга на веревках.

Подъем кончился. Внизу диким нагромождением скал лежал Кавказ. На юго-западе блестели на солнце снеговые вершины. А где-то там, далеко на севере, в туманной дымке лежал родной Краснодар…

Люди, связанные друг с другом длинной веревкой, ползли по камням перевала. Даже мох не рос здесь. Лежали только вековечные голые плиты, отполированные дождями и ветром. Они были скользкими, и их острые гребни резали ноги. Внизу чернел провал ущелья.

Дакс жалобно взвизгивал и жался к ногам Евгения. На привалах он смотрел на хозяина умными печальными глазами и виновато лизал руку.

Четыре часа длился этот тяжелый путь по гребню перевала. У Гени начала ныть недавняя рана на спине: лямки заплечного мешка со взрывчаткой, продовольствием и патронами врезались в тело. Стали такими тяжелыми гранаты на поясе!.. Во рту пересохло. Ноги горели, как обожженные. Но он не мог, не смел отставать: он сам упросил брата взять его в горы. И когда Евгений тревожно оглядывался на Геню, тот мужественно улыбался.

Спуск оказался тяжелее подъема. В сумерках трудно было найти опору для ног. Когда на веревках спустились чуть пониже, стало легче: помогали оголенные корни деревьев; как змеи, они вились в расщелинах скал.

И, наконец, побежала вниз довольно ровная горная дорожка. Здесь можно было отдохнуть полчасика, прежде чем снова двигаться в путь.

Наступила ночь. Где-то совсем рядом шумела горная речушка.

Неожиданно Дакс остановился и тихо зарычал. Густая шерсть на спине поднялась дыбом.

Евгений приказал Карпову разузнать, в чем дело… Но не прошел Карпов и пятидесяти метров, как справа грохнул выстрел. Пламя, вырвавшееся из дула винтовки, на секунду осветило кучу поваленных бурей деревьев — вокруг стало еще темнее.

Евгений оттянул группу назад. Карпов и братья Мартыненко бесшумно уползли в темноту.

Дакс нервничал.

Прошел час. В кустах раздался треск цикады: это возвращались разведчики.

— Впереди по нашему пути, у края дороги, стоит шалаш, покрытый землей, — шепотом доложил Евгению младший Мартыненко. — У шалаша семь-восемь человек. Что за люди, в темноте разобрать не удалось. Надо думать, сторожевая застава у перевала.

Нельзя поднимать шум, когда так близка цель: ночная суматоха могла бы вспугнуть немецкий караул у моста и охрану в ауле.

— Карпов, ведите в обход! — приказал Евгений.

Только на рассвете партизаны вышли на дорогу. Из-за далеких хребтов ослепительно брызнуло им навстречу солнце. Уже доносились из аула, по ту сторону горы, невнятные голоса и лай собак.

На день надо было скрыться — как сквозь землю провалиться.

В стороне от дороги стояли густые заросли держидерева. Лучшее пристанище трудно было бы найти. Даже кавказская овчарка не посмеет забраться туда: при малейшем движении острые шипы колючек глубоко вонзаются в тело…

Прорубив топориками узкий проход, группа расположилась на отдых в густых зарослях. Геня лежал в дозоре. Карпов и братья Мартыненко ушли в разведку.

Вернулись они только ночью. Карпов доложил:

— Мост совсем рядом. Дорога подходящая. Встретил пастуха. Тот рассказал, что немцы не пропустили сегодня стадо через мост, а вчера еще пропускали. Пастух утверждает, что не сегодня-завтра по мосту пройдут крупные мотомехчасти немцев. Явились мы, значит, вовремя. Только бы не опоздать…

Группа вышла из зарослей. С высокого обрыва смутно видна была каменная арка моста и крутой поворот шоссе у выступа горы.

По эту сторону арки, около поста с «грибком» от дождя, ходили двое часовых. Они делали десять медленных шагов в одну сторону, так же медленно поворачивались и шли назад…

По другую сторону арки стояла казарма караула. Вероятно, оттуда на фоне серой скалы видны черные силуэты часовых у «грибка».

Над ущельем, на изорванной по краям полосе неба, сверкали синие звезды. Из темноты леса доносился унылый крик совы. А внизу, под мостом, шумела и клокотала река. Она с ревом неслась по каменным перекатам…

— Карпову и братьям Мартыненко снять часовых! — приказал Евгений. — Но так, чтобы для караула по ту сторону моста часовые оставались живы всю ночь. Понятно? Как только часовые исчезнут, обоим Мартыненко приступить к минированию моста. Недриге, Козмину и тебе, Геня, заложить мины на шоссе.