Кирилл Москаленко: На Юго-Западном направлении, 1943-1945, Воспоминания командарма (Книга II)

Что касается Советского Союза, то мирный созидательный труд его народов надежно охраняют наши могучие Вооруженные Силы. Как подчеркнуто в том же докладе, "у нас есть все необходимое - и честная политика мира, и военное могущество, и сплоченность советского народа, - чтобы обеспечить неприкосновенность наших границ от любых посягательств и защитить завоевания социализма".

* * *

Считаю своим долгом выразить искреннюю благодарность за помощь в подготовке этой книги полковнику И. Д. Фосту, генералам и офицерам Военно-научного управления Генерального штаба, Отдела печати Главного политического управления Советской Армии и Военно-Морского Флота, Архива Министерства обороны СССР, а также за техническую работу - полковнику П. В. Капитанову, М. М. Афанасьевой и Т. В. Каретниковой.

Глава I. Канун битвы на Курской дуге

I

Шла весна 1943 года. Мы подводили итоги боевых действий за предшествующий осенне-зимний период. 40-я армия, которой я продолжал командовать, занимала оборону на том рубеже, где в марте был остановлен противник, пытавшийся взять реванш за Сталинград. Известно, что из той затеи гитлеровского командования ничего не получилось. Ни реванша, ни захвата стратегической инициативы немцы не добились. Фронт стабилизировался и в полосе армии проходил по линии Краснополье-Трефиловка. Справа от нас оборонялась 38-я армия генерал-лейтенанта Н. Е. Чибисова, слева - 6-я и 7-я гвардейские армии генерал-лейтенантов И. М. Чистякова и М. С. Шумилова. Это и был южный фас Курского выступа, где оборону возглавляло полевое управление Воронежского фронта. Северную часть Курского выступа обороняли армии Центрального фронта.

Тогда, в конце марта, еще трудно было предвидеть, как развернутся события на нашем Воронежском фронте, а также соседнем Центральном. Однако мы знали, что противник накапливает силы, и понимали, что он, несомненно, попытается предпринять новое наступление. Информация фронта и данные, добываемые разведкой нашей армии, подтверждали это.

Наконец, о том же говорило оживление в действиях мелких подразделений противостоявшего врага. Хотя фронт и стабилизировался, затишья не было. То и дело возникали перестрелки, огневые налеты и артиллерийские дуэли, небольшие стычки на переднем крае с целью проведения разведки или улучшения позиций. Вот один из многочисленных эпизодов тех дней.

На участке одного из наших батальонов, занимавшего траншею менее чем в 100 метрах от противника, враг вел себя крайне агрессивно. На каждый выстрел с нашей стороны гитлеровцы отвечали шквалом ружейно-пулеметного и минометного огня. Было очевидно, что они стремятся держать в своих руках огневую инициативу. В первую траншею указанного участка можно было проникнуть только в темное время суток.

Но вот произошла смена на переднем крае. Новый командир батальона решил изменить существующее положение и, так сказать, вызвать врага на откровенность. Он договорился с артиллеристами и минометчиками, отдал соответствующие распоряжения ротам, и при первом же огневом налете противника, произведенном, как обычно, вечером, батальон ответил огнем всех видов оружия. Сотни снарядов и мин, тысячи пуль обрушились на головы врага, до тех пор пока он не прекратил огонь.

Ночь прошла спокойно. Победа в этой огневой дуэли осталась за нами. Утром батальон с поддерживающей артиллерией открыли огонь первыми и устроили врагу побудку. Фашисты молчали. Не открывали они огня и следующие двое суток. А когда вне графика с вражеской стороны прозвучал один-единственный винтовочный выстрел, батальон ответил на него шквалом огня.

Гитлеровцы, казалось, примирились с потерей огневой инициативы. Но нет. В один из дней они внезапно атаковали позиции батальона. Броском преодолели небольшую нейтральную зону и даже ворвались в первую траншею. Вспыхнула яростная скоротечная схватка. Большая часть фашистских солдат была истреблена. Когда же оставшиеся в живых бросились бежать, наши воины устремились за ними, на их плечах ворвались во вражеские траншеи, уничтожили там гитлеровцев и остались в расположении вражеской обороны. Закрепившись там, батальон отбил все попытки врага вернуть потерянное.

Приведенный пример, конечно, далеко не единственный, свидетельствовал не только об отваге наших воинов, но и об их высоком воинском мастерстве, твердой решимости громить врага повсюду, где он оказывал сопротивление. В то же время данный эпизод, как и многие другие, показывал, что противник стремится действовать активно, а это был верный признак его намерения предпринять новое наступление.