Юрий Галенович - Великий Мао. «Гений и злодейство»

Там же. Л. 58.

Там же. Л. 57.

Там же.

Там же. Л. 57—58.

Там же. Л. 58.

По словам А.М. Ледовского, после образования КНР И.В. Ковалев продолжал некоторое время возглавлять группу советских специалистов. Однако, имея прямую связь с Москвой, он по-прежнему считал себя личным представителем И.В. Сталина, не согласовывал свои действия с послом Н.В. Рощиным. Это побудило Рощина доложить об этом в Москву. Сталин направил в Китай комиссию для проверки деятельности И.В. Ковалева и советских специалистов, по итогам работы которой И.В. Ковалев был отозван из Китая. (Ледовский А.М. Секретная миссия А.И. Микояна в Китай // Проблемы Дальнего Востока. 1995. № 3. – С. 98, 105.)

АПРФ. Ф. 39. Оп. 1. Д. 37. Л. 1.

АПРФ. Ф. 39. Oп. 1. Д. 39. Л. 29.

Там же. Л. 37.

Там же. Л. 44.

Там же. Л. 85—86.

Там же.

Там же.

Там же. Л. 86.

Там же. Л. 78—79.

Там же. Д. 31. Л. 28—29.

Там же. Д. 39. Л. 69.

Там же. Л. 92.

Там же. Л. 74.

Там же. Л. 69.

Там же. Л. 41.

Там же. Л. 42—43.

Там же. Л. 46.

Там же. Л. 54.

Там же. Л. 95.

Там же. Л. 89—90.

Ледовский А.М. Секретная миссия А.И. Микояна в Китай // Проблемы Дальнего Востока. 1995. № 3. – С. 104—105.

Среди работ, где утверждается, что Сталин через Микояна передал указание не пересекать Янцзы и не развивать наступление на юг, можно назвать: Лю Сяо. Посольская миссия в Советском Союзе [часть 1]. // Шицзе чжиши. – Пекин. 1987. № 3. – С. 15; Цюй Син. Политика Советского Союза в отношении Китая накануне и после его основания // Гоцзи гун инь. – Пекин. 1986. № 6. – С. 4. Эти работы основаны на высказываниях Мао Цзэдуна и Чжоу Эньлая о том, что Сталин не верил в силы китайской революции и стремился раздробить страну на «южную и северную династии», где юг контролировался бы Чан Кайши, а север – коммунистами. Косвенно подтверждает подобную версию в своих воспоминаниях и видный военачальник Не Жунчжэнь. См.: Nie Rongzhen . Inside the Red Star: The Memoirs of Marshal Nie Rongzhen. – Beijing, 1988. – P. 585. Вместе с тем Ши Чжэ, который был переводчиком во время переговоров с Микояном, категорически утверждает, что ничего подобного он не говорил. См.: Ши Чжэ. Вместе с председателем Мао от Яньани до Бэйпина // Жэньу. – Пекин. 1989. № 5. – С. 152; Ши Чжэ. Первый визит председателя Мао в Советский Союз // Синь Чжунго вайцзяо фэнъюнь – Рассказы о дипломатии Нового Китая. – Пекин, 1990. – С. 8–9. К аналогичному выводу пришли два авторитетных китайских специалиста, которые провели разыскания в архивах и опросили очевидцев событий. См.: Юй Чжань, Чжан Гуанъю. Разыскание о том, отговаривал ли нас Сталин от переправы через Чанцзян // Синь Чжунго вайцзяо фэнъюнь. – С. 15—21.

Проблемы Дальнего Востока. 1991. № 6. – С. 85—86.

Лю Цзечэн… С. 524.

Там же. С. 525.

Попутно отметим, что А.И. Микоян, очевидно, совершил три поездки в Китай. Один раз в 1949 г. по поручению Сталина и два раза, в 1956 г. и в 1957 г., по просьбе Н.С. Хрущева. В 1956 г. он разъяснял китайским руководителям выступление в Москве против культа личности Сталина, а в 1957 г. рассказывал Мао Цзэдуну о «деле антипартийной группы» Маленкова, Кагановича, Молотова; в тот раз между советской и китайской сторонами возникли также разногласия в связи с вопросом о производстве атомного оружия в КНР: А.И. Микоян пытался уговорить Мао Цзэдуна не настаивать на изготовлении атомных бомб в КНР, обосновывая это наличием в руках СССР «ядерного зонтика», однако Мао Цзэдун непременно желал иметь свое ядерное оружие.

Лю Цзечэн… С. 524—531.

Там же. С. 616—617.

В 1956 г. мне довелось в течение целого дня работать с А.И. Микояном во время его пребывания в Ухане. Действительно, даже некоторые его жесты были картинными, да и вообще он давал понять свою значительность окружающим. В то же время А.И. Микоян был одним из наиболее дипломатичных и обходительных людей в советском руководстве, во всяком случае с иностранцами, с китайцами. Что же касается руководителей КПК – КНР, и прежде всего Мао Цзэдуна, то и они вели себя не менее претенциозно, чем советские руководители, в том числе А.И. Микоян. Одним словом, эти политики друг друга стоили. К этому необходимо присовокупить следующее замечание. Вполне очевидно, что для Мао Цзэдуна не существовало и априори не могло существовать симпатичного советского человека, в том числе и прежде всего советского руководителя; его антипатия к советским (к русским, к тем, кто был из России) была изначально заданной ему, казалось, генетически, она была просто патологической. (Прим. авт.)