Франсиско Мероньо: И снова в бой

Взметнулись лопасти винтов, закружились в бешеном хороводе, и машины одна за другой поднялись в воздух.

Эскадрилья приняла боевой порядок и взяла курс на запад.

Селестино уже привык к картине фронтовой земли, перепаханной воронками бомб и снарядов, в дыму и огне. А там, вдали по курсу, над дорогой между двумя деревушками клубилась пыль. За этой пылевой завесой виднелись небольшие черные точки. Они ползли, как жуки: то опускались, когда дорога шла вниз, то поднимались вновь, когда путь выравнивался. Это шли к передовой фашистские танки.

Неожиданно прямо перед носом Селестино рассыпались гроздья разрывов зенитных снарядов. Вот она, смерть, так коварно подстерегающая летчиков на их пути! Селестино обернулся вправо, влево: везде те же разрывы, те же бело-серые гроздья. Селестино старался не отставать от ведущего и точно повторял его действия. А тот все время маневрировал, меняя курс и высоту. Селестино внимательно следил за машиной ведущего, стараясь не прозевать команды.

"Ил" командира плавно качнулся с крыла на крыло. Это означало: "Внимание! Скоро цель!"

Зенитная преграда оказалась позади. А впереди, под собой, Селестино видел длинную вереницу фашистских танков.

- Подлетаем к цели! - прозвучал в наушниках голос капитана.

Из самолетов переднего звена на дорогу посыпались бомбы. Селестино узнал голос капитана:

- Бомби!

Земля горела, дымилась.

Командир эскадрильи повел свое звено в пикирование. Тут же от самолетов к земле протянулись огненные струи: капитан теперь пустил в ход реактивные снаряды. Вспыхнуло еще несколько танков, а эрэсы продолжали полосовать дорогу.

Все это - и танки, и дым, и огонь - Селестино видел и раньше. Он знал, что такое азарт боя, и теперь только одно чувство овладевало и руководило им - ярость атаки: Селестино уничтожал танки эрэсами.

Эскадрилья набрала высоту и, пикируя, опять пошла в атаку. В наушниках в это время прозвучало предупреждение капитана:

- Внимание! Сзади "мессеры"!

Селестино на полной скорости проскочил над дорогой, оставляя за собой огненные струи реактивных снарядов. И тут на него насел "мессершмитт". Фашист стрелял из пушки, светящимися точками пронеслась пулеметная очередь. Пули вонзились в плоскость, прошлись по кабине. "Мессершмитт" сделал еще один заход. Селестино нажал гашетку - раз... два... три... "Мессершмитт" вздрогнул, будто его опоясали огненной плетью, загорелся и правым креном стал падать к земле.

- Пристраиваться ко мне! Немедленно! - прозвучал голос капитана.

Однако Селестино увлекся атакой. Он ловил в перекрестье прицела один танк за другим, а когда вышел из пикирования, то рядом не увидел ни одного своего самолета.

Селестино пошел на бреющем. Отстал от своих! Что делать?

Неожиданно рядом с самым носом самолета вспыхнула пулеметная очередь, и Селестино увидел двух "мессеров", шедших на него справа. Привычным движением он перевел ручку управления влево, с силой надавил на рукоятку газа. "Ил" еще быстрее пошел вперед, но фашисты не отставали и были уже на хвосте. Опять полоснули пулеметные очереди, ударили пушки... Селестино бросал машину влево, вправо, вверх, вниз. "Мессершмитты" не отставали.

Казалось, спасения нет, И вдруг, неожиданно для себя, Селестино вспомнил: "Не так надо действовать!" Ведь даже на У-2 он уходил от фрицев, обманывая их маневром...

Селестино быстро убрал газ, выпустил шасси и резко погасил скорость. "Мессеры" не удержались на хвосте и проскочили вперед. В это мгновение Селестино ударил по нему из пушки. Один из них вспыхнул и горящим факелом пошел к земле. Другой фриц тут же отвалил в сторону.

В конце 1944 года на аэродром близ румынского города Плоешти почти ежедневно прибывали эскадрильи истребителей, бомбардировщиков, разведчиков и штурмовиков.

На аэродроме уже негде было размещать самолеты, а к вечеру прибыли еще две эскадрильи Ил-2.

- Не беспокойтесь, - сказал капитан Белов летчикам-истребителям, завтра рано утром вместе с Ла-5 будем прикрывать "илы" при налете на колонны вражеских войск, которые движутся по дороге к Бухаресту.

- Лучше б они приземлились на другом аэродроме, - ответил ему Михайлов. - Одно дело - прикрывать их в воздухе, и совсем другое - иметь их здесь, под боком. Из-за них мы тоже можем попасть под удар... Слишком много собралось машин на одном аэродроме.

И действительно, еще не успел приземлиться последний Ил-2, как послышался рокот двухмоторного самолета - немецкого разведчика. Он то выскакивал из облаков, то снова скрывался в них.