Борис Соколов: Врангель

Старший сын Егора Ермолаевича, Александр, будучи прокурором в Семипалатинске, познакомился с Ф. М. Достоевским, который после отбывания каторжных работ в Сибири был отправлен туда служить рядовым линейного батальона. Врангель хлопотал о присвоении Федору Михайловичу офицерского чина и об амнистии для него. Их дружба, которой не помешала даже значительная разница в возрасте (Достоевский был на 12 лет старше), продолжалась и после возвращения писателя из ссылки.

Николай Егорович (Георгиевич) Врангель (1847–1923) был, по современной терминологии, топ-менеджером. Биография его была весьма интересной. Отец оставил ему приличное состояние, и он мог ставить на карту по 150 тысяч рублей. Николай перепробовал многие амплуа и постепенно из светского бездельника превратился в расчетливого дельца. Он учился в Швейцарии, а звание доктора философии получил в Геттингенском университете. По возвращении в Россию Николай Егорович сочинил две драмы из эпохи Смутного времени: «Петр Федорович Басманов» и «Марина Мнишек», изданные в 1886 году, а спустя три года вышел в его переводе «Фауст» Гёте. Но литературное творчество было занятием для души, а зарабатывать деньги Николай Егорович стал благодаря своей деловой хватке.

Быть может, отец и брат героя нашего повествования унаследовали литературные таланты по пушкинско-ганнибаловской линии родства: Николай Егорович не только сочинял в молодости пьесы, но и оставил очень интересные и совершенные по стилю мемуары, а Николай Николаевич писал очень хорошие искусствоведческие статьи и удостоился за научные заслуги высшей награды Франции — ордена Почетного легиона. Да и сам Петр Николаевич не был лишен литературных способностей, о чем свидетельствуют его воззвания, приказы и мемуары, хотя по части стиля последние и уступают деникинским.

Дочь Врангеля Наталья Петровна Базилевская вспоминала: «Наша семья не была очень богатой. У родителей отца была очень большая семья. А вот моя мать была богатой. Прадедушка имел большое имение в России, виноградные поля, чудный дом. Дедушка моей матери, Катков его фамилия, был известный издатель. Он печатал книги Достоевского, которому всегда давал деньги вперед, потому что тот был игроком. Дедушка всегда старался его поддержать… Так что наша семья была связана с Федором Михайловичем с двух сторон» [3] Здесь и далее цитаты адаптированы в соответствии с современными нормами русского языка, за исключением употребления прописных и строчных букв в названиях органов власти, должностей, чинов, полков и т. п., а также случаев, когда важны особенности авторского стиля. (Прим. ред.) .

Наталья Петровна заблуждалась насчет имущественного положения своего деда по отцовской линии. На самом деле, хотя поместий и иного недвижимого имущества у Николая Егоровича не было, но человек он был весьма состоятельный, унаследовавший от родителей значительные капиталы. Правда, жизнь на широкую ногу и рискованные финансовые операции порой разоряли его, но всякий раз успешные бизнес-проекты позволяли восстановить и приумножить состояние. Как вспоминал его внук Алексей (Алексис) Петрович Врангель, «отца Петра Врангеля можно было назвать кем угодно, но только не солдатом: сибарит, повеса, знаток и любитель искусств, он являл собою полную противоположность своим предкам».

Мать Петра Николаевича, Мария Дмитриевна, урожденная Дементьева-Майкова (1858–1944), родилась в Санкт-Петербурге 5 апреля 1858 года. Она была фрейлиной императрицы Марии Федоровны, дочерью гвардейского ротмистра Дмитрия Дементьева-Майкова и родственницей известного поэта Аполлона Майкова. Тут тоже прослеживается некая связь с Пушкиным: дед Марии Дмитриевны по линии матери, С. Д. Полторацкий, был кузеном А. П. Керн, которой было адресовано пушкинское стихотворение «Я помню чудное мгновенье…».

Дочь Врангеля Наталья вспоминала о родителях: «Сейчас мне кажется, что они были идеальной парой. Познакомились на одном из балов. Моя мать была фрейлиной императрицы Марии Федоровны, а отец — офицером. Я ведь и на свет-то появилась в казарме. Между прочим, бабушка была категорически против, чтобы отец становился военным. Она хотела видеть его инженером. „Хорошо, я поступлю в Горный институт. Но, получив диплом инженера, пойду в военную академию“, — сказал отец бабушке. И так и сделал: вначале стал инженером, а потом — офицером…» Заметим, правда, что Николай Егорович Врангель в мемуарах настаивал: родители не навязывали детям своего мнения в выборе профессии.