Григорий Негода: 'Беспощадный'

Пока немецкая батарея обстреливала нас, транспорты спокойно миновали опасный участок. Продолжать дальше поединок нет нужды. Ставим дымовую завесу и под ее прикрытием удаляемся от берега, нагоняем транспорты. Эсминец стопорит машины неподалеку от Воронцовского маяка. Мы долго следим за входящими в гавань транспортами, пока темнота не скрывает их.

Задача наша выполнена. Войска и ценный груз доставлены в Одессу.

Ложимся на обратный курс. На траверзе маяка Большой Фонтан сбавляем ход. Здесь мы должны пробыть до утра в ожидании дальнейших распоряжений. Части, обороняющие Одессу, могут потребовать огня в любое время суток. В гавани стоять опасно: порт находится под артиллерийским обстрелом.

Ночь черная, непроглядная. Ни огонька вокруг. Только зловещее зарево не гаснет над Одессой и ее пригородами.

На баке тлеют красные угольки цигарок. После отбоя боевой тревоги матросы сошлись покурить у обреза. Слышатся шутки, смех. До меня доносится голос старшины 2-й статьи Владимира Сихнешвили, командира отделения комендоров. Артиллерист все еще возбужден после недавнего боя.

- А верно в песне поется: "Смелого пуля боится, смелого штык не берет". Как мы сегодня лихо гарцевали под самым носом противника! И хоть бы что! Фашистам мы перцу всыпали, а сами не получили и царапинки и транспорты доставили целешенькими.

Переменными курсами ходим во тьме в нескольких милях от берега.

Слипаются веки: вторые сутки я на ногах. Чтобы разогнать сон, шагаю по мостику. Отдыхать не время: когда противник рядом - будь начеку.

В полночь шифровальщик приносит радиограмму за подписью командующего Одесским оборонительным районом контр-адмирала Г. В. Жукова: "Нанести артиллерийский удар по скоплению техники и живой силы противника в районе Гильдендорф, Визирка - поддержать морскую пехоту".

Прибавляем ход, приближаемся к берегу. Связываюсь по радио с корректировочными постами. С берега передают: "Ждать до утра",

Рассвет застает нас вблизи маяка Большой Фонтан. День опять обещает быть солнечным и тихим. Для нас это - горе: жди налета вражеской авиации.

Вновь сношусь с корректировочными постами. Отвечает командир 1-го полка морской пехоты полковник Яков Иванович Осипов. Сообщает нам координаты цели и добавляет:

- Огонь откроете по моему приказу.

Сигнал боевой тревоги поднимает матросов. Большинство из них и отдыхало у орудий.

Мигом слетают чехлы с пушек. Командиры боевых постов один за другим докладывают о готовности. Мой помощник капитан-лейтенант Кабистов сводит множество этих докладов в один:

- Товарищ командир, эсминец "Беспощадный" к бою готов!

Смотрю на часы.

- Очень хорошо, Алексей Николаевич. За минуту уложились. И впредь так держать!

- Есть, так держать! - с юношеской восторженностью отзывается офицер.

Настороженная тишина на корабле. Артиллеристы замерли у орудий. Радисты крепче прижимают наушники: не прозевать бы команды с берега. "Беспощадный" тихо рассекает водную гладь. Безмолвие нарушается лишь криком чаек да плеском резвящихся поблизости дельфинов.

Наконец по радио поступают долгожданные слова: "Открыть огонь!"

Враз загрохотали наши орудия. Испуганно метнулись и улетели чайки. А с берега уже бьет по нас вражеская батарея. Из-за горизонта выползает огромное красное солнце. В его лучах водяные столбы от снарядов кажутся огненными факелами. И море все зловеще-красное, как расплавленный металл.

В короткую паузу между залпами ловлю тревожный возглас сигнальщика старшины 2-й статьи Ивана Куксова:

- Слева девяносто - самолеты!

Передвигаю рукоятки машинного телеграфа на "самый полный вперед". Корабль набирает скорость. Упругий ветер давит в лицо. Пронзительно, торопливо захлопали наши зенитки. Кренясь от крутых поворотов, "Беспощадный" мечется зигзагом, не давая врагу вести прицельное бомбометание. Темп огня не снижается. Правым бортом стреляем по берегу, левым - отбиваемся от самолетов.

"Юнкерсы", растянувшись цепочкой, по очереди ныряют в пике. В гром канонады вплетаются визг падающих бомб и раскаты взрывов. Море кипит. Каскады воды обрушиваются на корабль. Клубы дыма слепят нас. Временами, когда дым рассеивается, я вижу матросов. Раздетые по пояс, мокрые от пота и брызг, они трудятся у орудии.

С берега радирует Осипов: "Хорошо бьете, прибавьте еще!"

И "Беспощадный", лавируя среди взрывов, бьет и бьет...

Десятки бомб сбросили фашистские летчики. Вражеские артиллеристы выпустили сотни снарядов.