Боб Уоффинден - «Битлз» врозь

Для каждого из экс–Битлз возврат к концертным выступлениям был делом непростым. Однако и Харрисон, и Леннон уже выступили на крупнейших концертных площадках Нью–Йорка; Маккартни же всячески пытался избежать шумного начала, стремясь дать группе возможность окрепнуть и почувствовать контакт с аудиторией. Театральные труппы, зачастую сетуют на отсутствие взаимопонимания с публикой Уэст–энда и выступают в маленьких провинциальных залах — почему же рок–группе не пойти тем же путем? Пол сделал это единственным возможным для себя образом тайно. (Кстати, через три года после последнего концерта Битлз так же вернулся на сцену и Харрисон, появившись анонимно в составе группы Делани и Бонни).

Итак, Wings разъезжали по стране в автобусе, давая небольшие концерты и исполняя песни, среди которых не было ни одной битловской. Маккартни довольно быстро почувствовал себя уверенно с новой группой и предпринял ряд более крупных концертов, хотя и в континентальных городах, дабы уберечь группу от полновесного внимания масс–медиа.

И все же ему не удалось избежать сенсационных сообщений, правда, касались они не самих гастролей, а его ареста с наркотиками в Гетеборге в Швеции. Случай этот не был единичным, уже через месяц произошло нечто подобное. На этот раз шотландская полиция обвинила его в выращивании конопли в домашней теплице. «Один поклонник прислал мне семена, и я посадил их, чтобы посмотреть, что из них вырастет», — говорил он на суде. Не слишком убедительно, однако штраф в 100 фунтов стерлингов — очень мягкое наказание для человека его положения, да и репутация Пола начала–таки мало–помалу возрастать. К концу года он выпустил еще один сингл — третий по счету, и опять запрещенный. Это была песня Hi, Hi, Hi, которую власти сочли про–наркотической. Ошибочно, конечно же, но, учитывая недавнее поведение Маккартни, трудно обвинять его цензоров в излишней придирчивости.

На самом деле Hi, Hi, Hi был лучшим синглом Маккартни того периода, с прекрасной С Moon на второй стороне, в которой Пол великолепно использовал ритмы регги и продемонстрировал многогранность своего музыкального дарования. Распространение сингла было несколько приторможено рождественскими каникулами, и все же он достиг пятого места в британском хит–параде. После успеха — сингла у критиков и публики, ситуация начала меняться; Маккартни явно удалось взять себя в руки. Чувствуя приближение своего часа, он без устали работал на протяжении всего 1973 года.

Впрочем, пока он еще продолжал изводить своих слушателей, и вышедший в мае альбом Red Rose Speedwayне очень–то обнадеживал; однако, каким бы беззубым и непритязательным ни казался он в момент выхода, сейчас можно говорить о нем, как о переломном. Он хорошо сработан и лишен как самолюбования, так и неряшливости предыдущих проектов. One More Kiss показала, что Полу снова удаются красивые песни: сентиментальные, но не слащавые; простые, но не банальные. Маккартни вновь пустил в ход свои главные козыри, не забывая при этом о требованиях рынка. Он позаботился о том, чтобы этот альбом в отличие от предыдущих был подписан: «Paul McCartney And Wings», a его собственная физиономия красовалась в надлежащем месте — на лицевой стороне конверта.

Коммерческая хватка была вознаграждена коммерческим успехом. В США диск сменил на первом месте ретроспективные альбомы Битлз (1962–66; 1967–70), которые Аллен Клейн к тому времени издал для пополнения доходов. Успеху этому способствовало два фактора. Во–первых, наличие в альбоме, грандиозного хита, My Love мелодраматической баллады наподобие The Long And Winding Road (но в отличие от нее не перепродюсированной). Во–вторых, незадолго до этого Маккартни дебютировал на американском телевидении в собственном часовом шоу - James Paul McCartney.

В James Paul McCartney парень попытался примерить новый наряд — этакого увеселителя в традициях коммерческого телевидения — который оказался ему явно не к лицу. И неудивительно, поскольку крупные телекомпании всегда плохо ладили с рок–исполнителями. Они вообще мало подходили друг к другу: рок — это сплошные острые углы, а в коммерческом ТВ все должно гладко катиться к счастливому финалу. «Даже те из нас, кто был без ума от Пола, — пишет Николас Шаффнер, — не могли сдержать стонов при виде Wings, сюсюкавшихся с овцой под звуки Mary Had A Little Lamb, или самого Пола, пытавшегося корчить страстные рожи в My Love, но выглядевшего при этом так, словно он проглотил лимон».