Синтия Леннон: Мой муж Джон

Когда я закончила, Йоко сказала, что подумает над этим и потом свяжется со мной. Я тут же понеслась на другой конец города и едва успела к началу концерта Джулиана. Йоко не было вплоть до перерыва, когда она зашла в последнюю минуту и села, вместе с Сэмом и Шоном, на несколько рядов позади меня. Концерт прошел просто здорово. Когда Джулиан позвал на сцену Шона и они вместе заиграли на гитарах, зал взорвался диким ревом и аплодисментами.

После концерта Йоко, Шон, Джулиан и я пошли вместе выпить в Hard Rock Cafe, и там нас несколько раз сфотографировали репортеры — единственные фото, где мы вместе с Йоко. Я сияла от счастья, и даже Йоко выдала некое подобие улыбки. Правда, изобразить непринужденное общение у нас так и не получилось.

Через несколько дней после встречи с Йоко мне позвонил Сэм Хавадтой. «Йоко не хочет участвовать в вашем концерте, — проинформировал он меня. — Вообще — то она сама давно планирует провести концерт памяти Джона». Я просто потеряла дар речи.

Вскоре после звонка Сэма Йоко дала интервью, в котором заявила, что я хочу заработать на этом концерте миллионы, — хотя я ей первым делом сказала, что он благотворительный. Прочитав это, я поняла, что наш концерт обречен. Стоит этим грязным слухам расползтись, исполнители заподозрят неладное и не приедут.

Сид был в отчаянии, когда мы были вынуждены отменить задуманное. Я отнеслась к этому как к чистой воды предательству. После столь радужных надежд и стольких трудов было неимоверно грустно делать такой вывод.

Йоко провела свой концерт, который тоже назвала Соте Together. Он состоялся в мае 1990 года в Ливерпуле. Собралось всего пятнадцать тысяч зрителей, против ожидавшихся сорока пяти. Никому из членов семьи Джона приглашений не прислали. Представляю, как Йоко была разочарована таким небольшим количеством народа. Мне лично жаль, что нам так и не удалось сделать что — нибудь вместе. Я уверена, успех был бы грандиозный.

После того мы с Йоко встречались лишь однажды, на похоронах тети Мими в 1992 году. За несколько месяцев до ее смерти сестра Джона, Джулия, позвонила мне и сказала, что у Мими плохо с сердцем. Я позвонила ей, и мы немного поговорили. Она была уже не в состоянии долго разговаривать, но я примирилась с ней, и это самое главное.

Когда Мими умерла, мы пошли на похороны вместе с сестрами Джона и его кузинами. Мими была самой старшей из сестер Стэнли, но умерла позже остальных, дожив до восьмидесяти девяти лет. Сиделка, ухаживавшая за ней, сказала Джулии, что последние слова Мими были: «Я боюсь умирать. Я была злой». От этих слов меня бросило в дрожь. Мне было жаль Мими, она наверняка страдала перед смертью. Но ее самооценка была точной.

Йоко тоже приехала на похороны вместе с Шоном, встретившим большинство своих английских родственников впервые в жизни. После службы мы обедали в близлежащем отеле. Семнадцатилетний Шон с удовольствием общался со всеми, опрокидывая бокалы с красным вином. Йоко пыталась вести себя естественно и вежливо с окружающими, но непривычная английская кухня ее явно смущала. Она опасливо положила себе в тарелку понемногу разной еды, но так ничего и не попробовала.

В итоге она оставила это занятие и вновь принялась курить свои длинные, темные сигареты, которые после первой же затяжки гасила, нещадно ломая, в пепельнице. Взглянув на эту горку недокуренных сигарет, Джекки засмеялась и шепнула мне на ухо: «Ну и кто из нас не умеет курить?»

Повторяя один в один ту разыгранную ею сцену на моем новоселье больше двадцати лет назад, Йоко подошла ко мне и начала болтать, как со старой подружкой. Для начала она похвалила воспитание Джулиана, от чего я чуть не поперхнулась. Мне тут же вспомнилось, как она передала через Джона, что считает Джулиана дурно воспитанным ребенком. Потом она попросила совета, как ей справиться с Шоном. Я натянула дежурную улыбку и перевела разговор в шутку.

В тот же день дом Мими был выставлен на продажу. Хотя мы с Джоном купили его для Мими с расчетом, что потом он останется родственникам, дом никогда не был записан на ее имя. Для английской родни Джона это имело самые неблагоприятные последствия. Сама Мими только после смерти Джона узнала, что не является собственником дома. «Я не могу поверить, что Джон оставил меня на милость Йоко», — сказала она своим близким. С тех пор она так боялась, как бы у нее не отняли дом, что все висевшие на стенах фотографии Джулиана поменяла на снимки Шона, — на случай, если Йоко или кто — то из ее друзей вздумает заглянуть в гости.