Array Array - Троцкий. Характеристика (По личным воспоминаниям).

Следствие по делу Троцкого скоро после моего ареста было закончено; и он стал пользоваться сравнительно большей свободой, чем я и другие, находившиеся под следствием. Он писал статьи и брошюры, и они печатались. Пользуясь сравнительной свободой внутри тюрьмы, он часто подходил к моей камере, и мы подолгу беседовали через "волчок".

Благодаря ему, я имел возможность вести переписку с женой. Он брал у меня письма и доставлял oтветы, минуя тюремную администрацию. Он также доставлял мне газеты и нелегальную литературу.

Как я уже указывал, во всех тактических вопросах он всегда был с большевиками, хотя организационно связывал себя с меньшевиками. Связь эта, как я также указывал, на мой взгляд, объясняется чисто случайными обстоятельствами в момент возникновения меньшевизма. Большевик по натуре, Троцкий стал меньшевиком по необходимости.

Во время одной из наших бесед через волчок, я задал ему прямой вопрос: неужели он, считающий себя марксистом, не видит, что меньшевики именно являются настоящими марксистами, и что большевикам совершенно чужд марксистский образ мышления. Он признал справедливость этого (иначе какой бы он был меньшевик?) и допустил, как самоочевидную вещь, что Ленин совсем не марксист. Однако, при этом он прибавил, что меньшевики совершенно неспособны к живому, активному политическому действию, в то время, как большевики всегда умеют схватывать настоящую здоровую, правильную тактику. И в его словах явно звучала горячая симпатия к близким ему по духу большевикам и с трудом скрываемая антипатия к совершенно чуждым ему меньшевикам.

"Как ты объяснишь, в таком случае, такое странное обстоятельство, что правильную марксистскую тактику могут проводить только очевидные не марксисты, а марксисты совершенно неспособны к марксистской тактике?"

На это я ответа не получил . Ему "помешали", и он больше к этому вопросу не возвращался.

Однажды он принёс мне свою написанную в тюрьме и только что напечатанную брошюрку: "Наши задачи в связи с разгоном Думы" (не ручаюсь за буквальную точность заглавия, но таково было её содержание). Он, надо полагать, этим своим произведением был очень доволен. И ему, повидимому, очень хотелось услышать похвалу из чужих уст. По этой ли, или по другой причине (судить не берусь), но он попросил меня подробно написать моё мнение о ней. Я охотно согласился: при вынужденной тюремной бездеятельности и у меня жажда хоть какой-нибудь деятельности далеко превосходила предоставляемые для неё возможности.

В этой брошюрке Троцкий откровенно признается, что тактика бойкота в первую Государственную Думу была ошибкой [10]: "Мы не учли момента, и надо не бояться открыто признаться в этом".

Но когда он переходит к "Нашим задачам", он прямо поражает бедностью мысли и отсутствием реального содержания. Никакой осязаемой тактики он, в сущности, не предлагает . Все изложение ограничивается громкими трескучими фразами, не дающими читателю никакого указания: что же делать?

Я уже в другом месте указывал, что Троцкий мог в своё время хорошо излагать теорию марксизма, но когда дело доходило до применения его на практике, он неизменно пасовал.

Марксизм,—бесстрастно анализирующий социальный организм, выясняющий роль социальных групп в нём, социальные силы, движущие этот организм в том или ином направлении, — совершенно чужд всему психическому складу Троцкого, слишком занятого своей собственной личностью и её именно ролью в истории данного момента. У него не хватает терпения внимательно и вдумчиво вчитываться в страницы книги жизни. Он быстро перелистывает её, спеша отыскать своё имя в ней и занять своё место (непременно первое и, по возможности, эффектное). Статья или брошюра: "Наши задачи", "Наша тактика" и т. п. должна только оправдать занятую позицию. Где уж тут до марксистского анализа? Он после, белыми нитками, пришивается спереди или сзади, смотря по тому, как это диктуется архитектурными соображениями, а то и совсем забывается.

Кадеты Родичев и Петрункевич, через Думу, стали героями страны. Лавры, доставшиеся им, могли бы достаться "нам", если-бы '"мы" не сделали ошибки, правильно учли бы момент и т. д. А потому "Наши задачи", "Наша тактика" и т. д., и т. д.

Кое-какие общипанные лавры во второй Думе выпали и на "нашу" долю, но не в лице Троцкого, которого они опять миновали, а в лице большевика Г. Алексинского [11].

Из всех профессий, в которых Троцкий до сих пор, с большим или меньшим талантом изощрялся: памфлетиста, публициста, народного трибуна, дипломата. — эта профессия политика-аналитика меньше всего соответствует его психической конструкции. Тут он наиболее резко обнаруживает свою Ахиллесову пяту. Более всего на своём месте он, пожалуй, в теперешней роли фельдмаршала. На этом поприще все его таланты могут развернуться но всю ширь.