Василий Чуйков - Конец третьего рейха

Второй раз с «эластичной обороной» мне пришлось столкнуться уже здесь, под Ковелем, на участке соседней 47-й армии.

6 июля враг оставил ковельский выступ и отошел на 20 километров. В штабе 47-й армии сочли, что гитлеровцы начали общий отход, не проверив дополнительной разведкой.

Такая оценка действий противника имела основания. Севернее Полесья наши войска к тому времени одержали крупную победу. 3 июля был освобожден Минск. В связи с поражением под Минском немецкое командование вполне могло принять решение об отходе и на Ковельском направлении с целью уплотнить свою оборону. Что в таком случае могло предпринять наше командование? Не дать гитлеровцам оторваться, преследовать отходящего противника, ворваться в его боевые порядки, рассечь отступающие части, может быть, даже попытаться часть сил взять в окружение. Поскольку противник оставлял укрепленные позиции, создавалась как будто бы возможность ввести подвижные соединения с задачей выйти на оперативный простор. Вслед отходящему противнику, на его преследование, 8 июля был брошен 11-й танковый корпус. Безусловно, надо было бы провести тщательную разведку, проследить за передвижениями противника с воздуха. Но на это потребовалось бы время. А время в таких случаях драгоценно. Противник, отходя, мог успеть занять следующую линию обороны, а вся идея танкового удара заключалась в том, чтобы к этим укрепленным позициям успеть раньше противника, прошив его отступающие части. Корпус был поднят по тревоге и брошен вперед.

Передовые части корпуса шли на полной скорости. Они обогнали отступающую немецкую пехоту и натолкнулись на заранее подготовленные именно для такого случая оборонительные позиции. Перед тем как снять части для отхода, немецкое командование перебросило на вторые позиции соединения противотанковой артиллерии, разместив ее для фланкирующего и перекрестного огня. Наши танки топали под уничтожающий прицельный огонь на пристрелянных заранее площадях… Корпус понес большие потери. Короче говоря, и проще, танкисты попали в засаду. Спланированную, продуманную засаду.

…Ясно, что враг в новых условиях не цепляется за территорию. Возможно, если гитлеровцы почувствуют угрозу нашего наступления, то поспешат снова отойти на следующий рубеж, лишь бы сохранить свои силы. Леса и болота помогут им незаметно произвести маневр, организовать оборону и встретить неожиданным ударом наши наступающие войска.

Нет, нельзя допустить, чтобы противник обманул нас хитрым отходом и коварным контрударом. Нужно суметь разрубить «эластичную оборону» с наименьшими потерями. Но как это сделать?

Ведь и сейчас противник может спокойно допустить сосредоточение наших войск, а перед артподготовкой незаметно отойти. Мы израсходуем эшелоны боеприпасов, перепахивая покинутые окопы, а чуть двинется пехота вперед — враг с нового рубежа обрушит на нее заранее подготовленный огонь. В результате нам все придется начинать сначала: тратить время и сотни тысяч снарядов на новую артподготовку, переразвертывать войска из одного порядка в другой и т. д.

Но где же ключ к решению задачи?

Надо найти такой оперативно-тактический прием, который помог бы нанести по врагу неожиданный и мощный удар, удар, настолько ошеломляющий и сокрушительный, чтобы противник был разгромлен сразу и не успел оттянуть свои силы на новые рубежи.

Для того чтобы уточнить группировку и силы противника, проводилась разведка боем. Но иногда разведка боем была нам во вред. Враг догадывался, что вслед за разведкой боем — через день, максимум через два — последует решительное наступление. За это время он успевал изменить свои боевые порядки, подтянуть резервы на угрожаемое направление или отходил из первых траншей и выходил из-под удара.

После напряженных раздумий, после анализа собранных сведений о противнике стало созревать решение. Оно основывалось на приобретенном опыте. На юге, в боях на Украине мы применяли разведку, перерастающую в наступление. Сущность этого приема заключалась в следующем: разведку боем мы начинали не за день или два, а за два-три часа до наступления, чтобы гитлеровцы не успели изменить свои боевые порядки.

Такая разведка — с короткой, но мощной артиллерийской подготовкой — велась не на одном участке, а на всем фронте предстоящего наступления. Цепи стрелковых подразделений — по две-три роты от полка с танками при поддержке артиллерийского и минометного огня — атакуют передний край противника. Если враг занимает основные позиции, то разведывательный эшелон в худшем для него случае будет остановлен перед передним краем неприятельской обороны. Зато в ходе боя наши артиллеристы уточнят огневую систему противника, чтобы часа через два уже наверняка провести артиллерийскую подготовку, уничтожая выявленные цели.