Михаил Горбачев - Жизнь и реформы

Хорошее знание Цзян Цзэминем настроений шанхайцев, а может быть, и его личные качества человека спокойного, уравновешенного, приветливого — таким я его тогда запомнил — сыграли свою полезную роль в том, что массовые студенческие выступления в этом городе обошлись, насколько меня информировали, без трагических инцидентов. Видимо, это в какой-то мере также и заслуга мэра Шанхая Чжу Жунцзи, который произвел на меня хорошее впечатление своей деловитостью, широтой и глубиной суждений об экономике этого огромного города. Знакомство с этими людьми обогатило диапазон моих представлений о современных китайских администраторах, и поэтому для меня не стало неожиданностью сообщение об избрании Цзян Цзэминя в июне 1989 года на пост Генерального секретаря ЦК КПК после отставки Чжао Цзыяна, на которого была возложена ответственность за студенческие выступления и вообще за «поветрие буржуазной либерализации».

Возвышение Цзян Цзэминя не было победой сторонников жесткой линии. Видимо, и на этот раз архитектору китайских реформ Дэн Сяопину удалось найти своего рода политический компромисс и поддержать равновесие в руководстве партии и государства.

Встречи с молодежью

Кроме содержательных встреч с руководителями Китая, которые имели поворотное значение в истории отношений народов двух наших стран, огромное впечатление произвели на меня встречи с молодежью. Они оказались в чем-то даже неожиданными. Многие наши специалисты по Китаю полагали, будто тяга к добрым отношениям с Советским Союзом характерна главным образом для старших поколений китайцев, у которых она является как бы ностальгической. Что же касается молодежи, то она, как предполагалось, за годы советско-китайского отчуждения если и не стала антисоветски настроенной, то, по крайней мере, безразлична по отношению к Советскому Союзу или даже сориентирована в прозападном, проамериканском духе.

Общаясь напрямую с молодыми китайцами в Пекине и Шанхае, мы убедились в ином. Молодые люди — студенты, учащиеся школ, рабочие и служащие — охотно вступали в диалог, говорили о своем желании побывать в Советском Союзе. Меня глубоко тронул их живой, неподдельный интерес к тому, что происходит в СССР, одобрительные высказывания в связи с восстановлением нормальных отношений между нашими странами. В разговоре с ними на Великой китайской стене я рассказал о совместном с китайскими руководителями решении развивать сотрудничество между Китаем и Советским Союзом и услышал в ответ: «Это и наше желание, наша мечта».

Атмосфера встреч с молодежью везде была просто чудесной, искренней. Мне запомнилась, в частности, встреча с демонстрантами на обратном пути с Великой китайской стены. Служба безопасности, заметив впереди многочисленные колонны молодежи, хотела было направить кортеж машин куда-то в боковую улицу, но я попросил ехать прямо. Студенты, увидев мою машину, бурно нас приветствовали. Мы остановились, вышли из автомобилей, обменялись рукопожатиями. Порядок демонстранты соблюдали образцовый, сами организовали живой коридор, и мы спокойно проехали, а уж за нами — охрана.

Словом, самые разнообразные контакты с китайской молодежью подтвердили, что я правильно поступил, решив не откладывать визита в Китай, хотя у некоторых наших товарищей и возникало сомнение — не помешают ли его успешному осуществлению начинавшиеся в Пекине студенческие выступления. Откровенно говоря, из Москвы мы все же не представляли масштаб этих выступлений. Пик студенческого протеста совпал с моим приездом в Пекин, но было бы, конечно, большим упрощением и просто неправдой усматривать здесь какую-то взаимосвязь, как это пытались делать многие из тысячи двухсот иностранных журналистов, съехавшихся освещать визит.

С чем шли люди на улицы, почему они решили приурочить наибольший размах демонстрации (по некоторым оценкам, в Пекине вышли на улицы не менее двух миллионов демонстрантов) к приезду Горбачева? В какой-то мере ответ на этот вопрос дают полученные мною обращения. Вот петиция студентов старейшего и известнейшего в Китае Пекинского университета, переданная мне через наше посольство в китайской столице.

«Уважаемый господин Горбачев! Мы, студенты и преподаватели Пекинского университета, выражаем Вам наше уважение и горячо приветствуем Ваш визит в нашу страну… Вы повели советский народ на осуществление самой великой, самой глубокой, самой всесторонней за всю историю СССР перестройки общества. В процессе перестройки Вы проявили удивительное мужество и ум. Вся Ваша политическая деятельность свидетельствует о том, что Вы не только прекрасно разбираетесь во внутренних проблемах вашей страны, но и обладаете глубокими, всесторонними знаниями в области современной и мировой политики, экономики, права, культуры и особенно современной демократической мысли.