Зоя Кох - Вся жизнь в цирке

Коллектив откликался на все знаменательные события, происходившие в стране. Радость одного товарища сообщалась другим, горе тоже переживали все вместе. Премьера и успех программы в каждом новом городе волновали всех артистов. Иной раз, не щадя свое здоровье, артисты выходили на арену с высокой температурой, только бы программа шла на высоком уровне. Жаль, что этот коллектив в конце концов распался.

Три года спустя нас, сестер Кох, отозвали на гастроли в Москву и Ленинград. Трудно было расставаться с товарищами по работе в коллективе.

Мы опять выступали в Москве, вместе с ведущими мастерами цирка. Мы были у себя дома, в столице, но еще долгое время грустили о женском коллективе.

Вскоре Клара ушла в декретный отпуск, и мы с Мартой, как в далекие годы юности, выступали вдвоем. Пришлось переделывать некоторые трюки, особенно сложной для меня оказалась езда на велосипеде по «семафору». Опять ушибы, падения.

К началу наших гастролей в Ленинграде Кларавернулась из отпуска, и мы втроем начали работать над созданием новых и интересных трюков на аппарате «семафор».

В это время Папазов со своими сыновьями трудился над новым номером. В начале 1956 года он был показан зрителям. Артисты работали на качающейся трапеции. От старого номера остались лишь костюмы, аппаратура и трюк «стойка на голове», который исполнял теперь сын Папазова Леонтий. Особенно интересным и трудным был финальный трюк: все трое, раскрутив под куполом вращающийся аппарат (в виде трех жестких трапеций), становились на голову и, опустив руки, в быстром темпе крутились друг за другом и так спускались на манеж.

Трио Папазовы успешно выступило в дни VI Всемирного фестиваля молодежи и студентов. Их морские костюмы очень подходили к водяной феерии, которая шла в те дни в Московском цирке.

Мы были одними из первых цирковых артистов, представлявших советское искусство за границей. С тех пор прошло много лет.

Конечно, было неправильно, что советские цирковые артисты почти совсем не выезжали за границу и в то же время мы не видели у себя иностранных гастролеров. Нашему цирку было чем гордиться, и своими достижениями он мог прославить свою родину. Но культ личности И. В. Сталина с его недоверием к человеку не способствовал обмену гастролерами. Мы замыкались в своем кругу, не видели достижений зарубежных коллег.

Все изменилось после XX съезда партии. С 1956 года начался самый широкий обмен деятелей культуры разных стран. Цирковые артисты одними из первых показали достижения советского искусства за рубежом. Они выступали в крупнейших городах мира перед самой взыскательной аудиторией и с успехом выдержали труднейшие экзамены. И критика, и рядовые зрители, и цирковые деятели признавали, что в нашем цирке есть исключительные профессиональные достижения.

Наступила и наша очередь отправиться за границу. Первой страной, куда мы направились, была Венгрия. И именно за границей, смотря как бы чуть-чуть со стороны, я с особенной силой убедилась, насколько выросло советское искусство. Успех нашего цирка у венгерских зрителей был огромным.

По приезде в Будапешт мы узнали, что выступать будем по два раза в день, а в воскресные дни — и три. Нам пришлось подчиниться правилам, существовавшим в венгерском цирке с давних пор.

С первых же дней начались неприятности. Вагоны с животными не прибыли вовремя, и открытие гастролей задерживалось на несколько дней. Возвращая билеты в кассу, зрители выражали недовольство.

У некоторых товарищей после утомительного переезда не клеилась работа, а, как назло, артисты венгерского цирка и варьете все время присутствовали на наших репетициях. Это усиливало волнение, простой трюк не удавался. И так продолжалось до дня премьеры, когда артисты, достаточно переволновавшись, взяли себя в руки и работали уже спокойно.

Вся программа пользовалась небывалым успехом. Нам аплодировали не только в конце номера, но и между трюками. Мы пробыли в Будапеште два месяца и за это время дали сто три представления.

В день нашего приезда в Будапешт ко мне подошел средних лет мужчина. Он интересовался мельчайшими деталями нашего аппарата. Оказалось, что, увидев в киноконцерте наш номер, он скопировал аппаратуру и уже выступал в Будапештском цирке с двумя партнерами-мужчинами. Говоря честно, я забеспокоилась, но, когда он мне рассказал о своем номере, мое волнение улеглось. Это было жалкое подражание, успеха они не имели и вскоре перестали выступать с этим аппаратом.