Зоя Кох - Вся жизнь в цирке

Мне хочется немного познакомить читателей с гамбургским варьете «Альказар». На фасаде этого здания красовалась светящаяся вывеска: «Сердце Гамбурга, бальный дом Альказар». Внутри был зрительный зал со сценой. По бокам его ярусами поднимались ложи с ресторанными столиками, около лож также стояли столики. Середина зала оставалась свободной. Спектакль начинался в десять часов вечера и заканчивался далеко за полночь. В перерывах между выступлениями артистов посетители танцевали под джаз. В этом варьете кроме цирковых артистов выступал еще ансамбль гёрлс, он состоял из молодых девушек с хорошими фигурами.

Что поразило нас в «Альказаре», так это спортивно-театральное представление на воде, которое мы увидели в один из вечеров вместо вульгарных гёрлс. Оказалось, что под центральной площадкой для танцев находится прекрасный бассейн с теплой водой.

Представление началось появлением на сцене двенадцати девушек в красивых купальных костюмах. К бассейну шла лестница, похожая на пароходный трап. Артистки, проделав несколько ритмичных танцевальных движений на сцене, ныряли в бассейн, где начиналось их основное выступление. Девушки ныряли с мостиков, плавали, перегоняя друг друга, образовывали звезды, цветы, зигзаги. Зрелище было красочным. На зеленоватой поверхности подсвеченной изнутри воды мелькали яркие фигурки девушек.

В «Альказаре» выступали многие мировые знаменитости, если только им это делать позволяла сцена. Кстати говоря, сцена в «Альказаре» была невелика, и некоторым артистам, в том числе и нам, приходилось выступать в центре зала.

Нам очень не нравилось выступать в ресторане, и, хотя номер проходил с успехом, я была рада окончанию работы в «Альказаре».

Впредь мы решили знакомиться с программой театра, в котором должны были выступать. Наше поведение было непонятно зарубежным актерам, их принцип обычно сводился к возможности максимально заработать.

В декабре 1929 года мы отправились на гастроли в Испанию. Это было зимой, когда в далекой, но близкой сердцу России стояли суровые морозы, а здесь мы даже не надевали пальто. Днем было тепло, светило солнце, и только к вечеру становилось немного прохладнее. В Испании самое неприятное время года январь и февраль, когда часто идут дожди; но о холоде, а тем более о морозах у испанцев очень смутное представление.

Вероятно, южный климат способствовал сердечности, с которой испанцы отнеслись к нам. Радушие к советским людям проявлялось во всем: спрашивали ли мы необходимую улицу или магазин, нас провожали прямо до места, покупали ли мы фрукты (а они были очень дешевы в Испании), нам пытались дать их бесплатно. В Барселоне часто до нашего слуха доносились слова «Ленин», «большевик» (так испанцы называли всех коммунистов). Когда же мы получали письма из России, у нас всегда просили марки, а уж если они были с портретом Ленина, мы не знали, кому их дать — так много было желающих получить их.

Наши гастроли в барселонском цирке «Олимпия» проходили в самый интересный период года. Многочисленные туристы съезжались посмотреть Всемирную выставку и побывать в цирке «Трокадеро», где проходил бой быков. В те годы бои быков устраивались редко, лишь в праздник Нового года. В это же время в Барселоне выступали Анна Павлова и Федор Иванович Шаляпин. Жаль, что мы их не видели, так как были заняты в цирке по вечерам.

Здание «Олимпии» мало отличалось от наших цирков, только сцена была для цирка очень велика. Многие артисты спускались на манеж со сцены. Конюшни, откуда выводили животных, находились справа от сцены. (Цирк в Иваново в этом отношении отчасти напоминает «Олимпию».)

Цирковые представления в «Олимпии» шли только часть сезона, а остальное время здесь было варьете. Да и цирковая программа во многом напоминала программу театра-варьете. Так, например, здесь выступала капелла, в репертуаре которой были народные песни и танцы. Анонсировался очередной номер так же, как в варьете: под звуки музыки на сцене появлялась девушка в костюме французского пажа, она держала перед собой дощечку с фамилией артиста.

Но были в «Олимпии» и чисто цирковые номера — акробаты на лошадях Фредиани, наездник-сальтоморталист на лошади Курто, отец которого еще до революции с успехом гастролировал в России. Выступали здесь три гимнастки, прыгавшие со штамбертов [8] В отличие от качающейся трапеции штамберт неподвижен. , находившихся на разной высоте, в бассейн, расположенный на манеже. Сначала девушки демонстрировали фигурные прыжки с относительно небольшой высоты. Последний прыжок объявлялся смертельным и исполнялся с высоты двенадцати метров. Зрители с замиранием сердца следили за артистками. Бассейн был невелик, но довольно глубок.