Павел Гусев: В тылу врага

— Я не могу отпустить вас, Дмитрий, в краткосрочный отпуск, потому как есть приказ запретить очередные и краткосрочные отпуска офицерам и сверхсрочникам, а также срочнослужащим. Я понимаю вашу необходимость поехать к родителям и жене, поддержать своим приездом тяжело больного отца. Но я не могу вас отпустить. Наверно вы и сами понимаете, что война не сегодня так завтра будет развязана Гитлером. Сообщите об этом родителям двумя словами — выезд невозможен. — И спросил: — Деньги есть на телеграмму?

— Есть, — ответил Швецов.

А на другой день, в воскресенье 22 июня, гитлеровские войска внезапно напали на Советский Союз. Это известие было передано по радио Москвы. Дмитрий подумал: родители конечно же поняли смысл двух его слов, сообщенных в ответной телеграмме.

Обо всем этом он рассказал мне под Уманью, когда он раненый, а я контуженый, лечились в «лазарете» деда Микиты.

О нашем совместном продвижении по тылам врага, в надежде присоединиться к партизанам, об участии в партизанской борьбе с врагом в отряде имени Чапаева, сказано в предыдущих главах, поэтому расскажу о дальнейшей судьбе Дмитрия Швецова, о которой мне стало известно лишь в 1969 году.

В марте 1943 года я был ранен и отправлен на лечение в советский тыл. Через неделю наша бригада расформирована и Дмитрий Швецов оказался во фронтовой 132 стрелковой дивизии. Лишь в 1969 году я вспомнил, что Швецов призван в армию Голышмановским райвоенкоматом.

Через месяц я получил ответ:

«…Старшина Швецов Дмитрий Александрович погиб в бою 7 июля 1943 года и похоронен около деревни Гнилец Троснянского района Курской области».

После войны Троснянский район вошел в состав Орловской области. Прошло еще какое то время, я получил ответ из Кромского объединенного райвоенкомата Орловской области, в котором сообщалось, что Швецов Дмитрий Александрович перезахоронен в братской могиле в деревне Гнилец Троснянского района Орловской области. Его фамилия — Швецов Д. А. — занесена на мемориальную плиту. К сожалению, это сообщение Кромского объединенного райвоенкомата мне пришло после того как в «Тюменской правде» была уже опубликована моя статья «Партизан-сибиряк». Поэтому в ней не сообщено о перезахоронении Д. А. Швецова в братской могиле.

Статья, посланная мною в «Тюменскую правду», опубликована почти дословно. В ней я сообщил о нашей совместной трудной дороге по оккупированной Украине, Курской и Орловской областям России, об участии в партизанских боях. Мать, жена и сестра Д. А. Швецова в письме поблагодарили за подробное газетное сообщение о Дмитрии. Они писали, что им было известно, что он погиб под Курском, но не знали о его участии в битве с врагом на Юго-Западном фронте и в рядах партизан, о награждении его в мае 1943 года медалью «Партизану Отечественной войны» второй степени.

БАБЕНКОВ Захар Ильич. С декабря 1941 года по май 1942 года партизан Хомутовского партизанского отряда, с июня по ноябрь 1942 года — политрук роты Крупецкого партизанского отряда имени Чапаева, с ноября 1942 по март 1943 годы — комиссар отряда имени Чкалова 2-й Курской партизанской бригады. С марта по октябрь 1943 года — комиссар отряда имени Чапаева партизанской бригады имени Суворова.

Родился в 1907 году в деревне Щекино Рыльского уезда Курской губернии.

В 1923 году окончил неполную среднюю школу. До призыва в Красную Армию на срочную службу работал в родительском крестьянском хозяйстве. С 1929 по 1933 годы служил в Красной Армии, окончил полковую школу младших командиров. После демобилизации, до 1934 года работал в колхозе. В 1937 году окончил Московский Коммунистический университет имени Свердлова, после его окончания направлен в Красноярский край, где работал до марта 1940 года на хозяйственной и партийной работе.

В марте 1940 года призван в Красную Армию, в кадры среднего политсостава и направлен в 91 стрелковую дивизию.

В июле 1941 года дивизия вступила в бой с гитлеровцами на Западном фронте. В октябре 1941 года в районе Вязьмы противник окружил несколько советских дивизий. В этом котле оказался и политрук З. И. Бабенков. В боях в окружении он был ранен и контужен. Отправлять раненых в советский тыл самолетами тогда не было возможностей. Его лечили в течение двух месяцев врачи дивизионного медсанбата, находившегося в составе окруженных советских войск.

Подлечившись в медсанбате дивизии, основательно потрепанной в боях, ему все же удалось вырваться из окружения, хотя это повезло очень немногим. При попытке прорвать кольцо окружения, его дивизия пыла врагом остановлена и разбита.