Григорий Линьков - Война в тылу врага

Беспокоила трудность установления связи с Москвой. От Кеймаха я узнал, что из всего взвода радистов в живых осталось три человека, а программа связи попала в руки полиции. Без программы мы, конечно, не могли установить связи с центром и должны были пока рассчитывать только на свои собственные силы.

Осенью сорок первого года в Белоруссии можно было встретить много людей, рвавшихся на борьбу с фашистскими захватчиками. Здесь были и бойцы Красной Армии, потерявшие надежду перебраться через фронт, были люди, эвакуированные из западных областей Белоруссии и Украины, но не успевшие уйти от гитлеровцев, наконец местные жители, скрывавшиеся от карателей в лесах. Борьба в одиночку с врагом не могла, конечно, дать серьезных результатов. Нужна была широкая организация сил, нужны были оружие, связь с подпольной парторганизацией, с центром. Наконец нужны были руководители — командиры с твердой рукой и притом достаточно авторитетные. Если не имеешь авторитета, народ тебе не доверится, за тобой не пойдет. Заставить же людей в условиях тыла воевать только в порядке приказа — дело трудное. В партизанской войне люди при выполнении операции часто предоставлены самим себе, своей смекалке, находчивости, решительности. И если человек не имеет желания, а следовательно — инициативы, то толку от него не будет.

За время своих одиноких скитаний я видел тот страшный гнет, который придавил население белорусских сел и деревень, — придавил, но не уничтожил все наше, советское. Деревни и села Белоруссии представляли огромную силу, способную сокрушить тылы германской армии. Но эта сила могла быть в принудительном порядке использована гитлеровцами. Мы были обязаны бороться за то, чтобы эта сила осталась нашей, советской, — нельзя было отдавать ее врагу. И не только это, мы должны были помочь людям отстоять свою душу от тлетворного прикосновения фашизма. Москвичи-десантники были во много раз богаче людей, с которыми встречались за эти дни, слышали речь Сталина 3 июля и знали, что нужно делать. Когда нас посылали в тыл противника, еще не был сформирован Центральный штаб партизанского движения, и перед нами была поставлена задача — развертывать массовое партизанское движение, возглавить местных коммунистов, помочь населению подняться на борьбу с врагом, научить его владеть современными формами борьбы с оккупантами.

Обо всем этом я и думал. Заснул только под утро.

Положение в районах, оккупированных немцами, было сложное.

В те дни тяжелой для нашей родины осени 1941 года гитлеровские захватчики чувствовали себя победителями, мечтали о завоевании России до Урала. В населенных пунктах гитлеровские коменданты действовали грубо и примитивно. Фашистские пропагандисты старались всеми способами деморализовать население оккупированных районов Белоруссии. С этой целью в некоторых местах они бесплатно раздавали населению сахар, белую муку, крупчатку, одежду, обувь и другие товары, награбленные с советских складов. При этом не было недостатка в самой беспардонной демагогии и лжи: берите, мол, такого добра в Германии на сто лет вперед заготовлено.

Колхозы, как это ни казалось на первый взгляд странным, продолжали вначале существовать почти повсеместно. Многих председателей колхозов гитлеровцы оставили на своих местах и даже требовали от населения деревень, чтобы оно работало сообща, прежним артельным способом. В то же время гестапо изощрялось в различных приемах улавливания легковерных. Оккупанты не брезговали никакими методами лжи и провокаций.

Так, например, когда гитлеровцев крепко ударили под Москвой и они были вынуждены снять свои войска, дислоцированные в Витебской области, агенты Геббельса и гестапо собрали бургомистров волостей и председателей колхозов Витебской области и объявили им, что решающие успехи германских армий на востоке позволяют отменить военное положение и приступить к мирному строительству. Что они-де получили возможность распустить своих солдат и офицеров в отпуска…

А чтобы эту ложь как-то обосновать, они показывали проекты различных культурно-просветительных и промышленных зданий, которые ими якобы намечены к стройке. В Лепельоком районе они показывали даже котлованы, подготовленные, как позднее выяснилось, для установки дальнобойных орудий, и говорили собранным на совещании людям о сооружении здесь большого театра для белорусской молодежи, о закладке мощного велозавода и колоссальных цехов мануфактурной фабрики.