Софи Шово: Леонардо да Винчи

Подгоняемый любопытством, я заглянул внутрь, и мной овладели два противоположных чувства: оторопь перед разверзнувшейся бездной и неодолимое желание познать тайну, сокрытую в ней». Будучи неутомимым естествоиспытателем, Леонардо воспринимал человека и окружающий мир как единое целое. Он всю жизнь вел диалог с природой, восхищаясь ее мудрым устройством, целесообразностью и красотой всего живого на земле, и пытался передать в своих произведениях «гармонию разнородного», как говаривали древние. Будучи противником всякого насилия над природой, ученый сознавал, сколь губительны и плачевны могут оказаться для самого человека последствия подобного произвола. Об этом немало сказано в его записных книжках. Мысли великого творца наполняются особым смыслом в наши дни, когда перед человечеством со всей остротой встал вопрос о защите и сохранности окружающей природной среды.

Судьба Леонардо, которая поначалу складывалась удачно, оказалась трагичной. К исходу XV столетия над Италией нависли грозовые тучи, предвестницы грядущих бед и потрясений. Это нашло отражение в его фреске «Тайная вечеря», которая наряду с рафаэлевской «Сикстинской мадонной» признается высшим художественным проявлением человеческого гения. Леонардо стремился поставить науку и искусство на службу человеку ради его блага, но ему суждено было стать свидетелем крушения самых светлых чаяний, когда великие идеалы втаптывались в грязь, и это не замедлило сказаться в его рисунках. Вместо образов прекрасных юношей и девушек в них появилась вереница уродливых лиц, обезображенных гримасой, крылатых драконов, клыкастых чудовищ и разрушительного разгула злой стихии. У него есть даже серия апокалиптических рисунков, названная «Потоп», — по его предсказаниям, потоп должен однажды обрушиться на землю и вызвать ее гибель. При виде всей этой дьявольщины и дикого шабаша создается впечатление, что рукою мастера водил булгаковский Воланд.

Завоевав признание своим искусством, Леонардо с головой ушел в науку. Будучи прирожденным экспериментатором, он ничего не принимал на веру. Трудно перечислить естественные и точные науки, история развития которых не была бы связана с его именем, где бы он не высказал смелые догадки, подтвержденные впоследствии другими выдающимися умами. Математика и механика, физика и астрономия, химия и геология, география и ботаника, анатомия и физиология — всё это в равной степени интересовало его пронзительный ум. Он мечтал о создании грандиозной энциклопедической системы «Вещей природы», которая охватывала бы всё мироздание. Однако это желание объять необъятное оказалось непосильным даже для такого исполина, каким был Леонардо да Винчи, хотя он признавал, что «ни одна работа не могла меня утомить, ибо сама природа сотворила меня таковым».

Он скромно оценивал значение своих поисков: «Я уподобляюсь тому, кто по своей бедности явился на ярмарку последним, когда всё лучшее уже разобрано, а оставшееся всеми перепробовано и отвергнуто за ненадобностью. Но я соберу эти крохи, положу в котомку и пойду бродить по бедным деревушкам».

С годами его «котомка» пополнялась всё новыми сокровищами, а он настойчиво продолжал идти по неторному пути с непосильной ношей на плечах, мечтая сделать человека свободным и счастливым. Но достаточно взглянуть на единственный автопортрет сангиной, сделанный года за четыре до кончины художника, чтобы понять, чего это стоило ему. Леонардо было тогда шестьдесят два года, но выглядит он глубоким старцем с избороздившими лицо морщинами и властным взглядом глаз, словно бы из пещеры, хранящей неразгаданную тайну, а на его сомкнутых устах всё та же загадочная полуулыбка «Джоконды». По рисунку видно, насколько устал от жизни и растерял свои иллюзии этот полупарализованный старик. Он сделал много в своей жизни, но осуществил так мало — написанные им картины можно пересчитать по пальцам. Великий труженик оставался верен своей натуре до конца дней и вопреки невзгодам и болезни продолжил поиск истины, о чем хорошо сказано у поэта Игоря Шкляревского: «И над натурой нашей звероликой / Всепониманье возвышает нас».

Софи Шово воспроизводит наиболее яркие моменты жизни своего героя, умело и живо воссоздает объективную картину того жестокого времени. Книга читается с интересом, так как рассказ о гении не может не увлечь. Леонардо чувствовал жизнь шире и глубже, чем кто-либо, и через его чувствования нам передается его понимание многообразия мира. Любое общение с гением облагораживает тебя самого и поднимает ввысь. Поэтому при чтении не стоит обращать внимание на некоторые излишне резкие оценки автора — таков уж наш век, зараженный высокой дозой негатива и отрицания всего и вся под воздействием природных и политических катаклизмов, всколыхнувших мир. Так, не могут не вызвать несогласие строки, посвященные так называемому «делу Сальтарелли», которое не добавляет ничего нового к тому, что было ранее известно и о чем в свое время писал Фрейд, развивая мысль об «отцовском комплексе», проявившемся у подростка Леонардо. Но всё это не имеет никакого отношения к творчеству гениального художника и ученого, тем более в небольшой по объему работе, из-за чего за рамками повествования остались многие стороны многогранной деятельности творца.

Читать дальше