Александр Махов - Тициан

На венецианских книжных развалах появился труд Вазари «Жизнеописания», вызвавший повышенный интерес и ставший причиной острых дискуссий в художественных кругах. Первые его читатели были обескуражены тем, что автор, взявшийся за написание истории итальянской живописи, ваяния и зодчества, почти обошел молчанием венецианское искусство и ни словом не обмолвился о его гордости — Тициане. Особенно негодовали Аретино и Сансовино, земляки и старые друзья автора. Лет десять назад они пригласили Вазари посетить Венецию, показав ее красоты, и вдруг такая черная неблагодарность! Тициан молча слушал их сетования, поскольку мнение Вазари его мало интересовало. Хотя, будучи в Риме, он часто с ним беседовал и имел возможность оценить его недюжинные способности и проникнуться уважением к молодому любознательному коллеге. Однако уже тогда ему бросалась в глаза неприятно поразившая его чрезмерная угодливость Вазари перед ватиканским двором и новым тираном Флоренции, о котором столь нелестно отзывались сами флорентийцы.

Недавно в Венецию прибыл новый имперский посол Франсиско де Варгас, заменивший дона Мендосу, с которым сбежала в Испанию его возлюбленная, жена старого ювелира с Риальто, о чем было немало разговоров в городе. Обеспокоенный затянувшимся молчанием художника Карл V направил 11 июня 1553 года послу письмо, спрашивая — уж не умер ли «наш обожаемый мастер»? Новый посол поспешил успокоить монарха, сообщив, что умер дож Донато, а вот Тициан жив, здоров и вопреки годам усиленно трудится над заказами для императора и наследного принца.

До Венеции дошла весть, что Филипп стал королем двух дворов — испанского и неаполитанского. Его портрет в полный рост кисти Тициана, отправленный в Англию, пользуется там большим успехом. Он послан с условием, что будет тотчас возвращен после того, как Мария Тюдор станет обладательницей оригинала. Недавно Филипп II, увенчанный громкими королевскими титулами, отправился покорять перезрелую невесту и истую католичку Марию Тюдор, которая была старше жениха на одиннадцать лет. Как позднее стало известно, договоренность оказалась соблюдена, и портрет вернулся в Мадрид в 1554 году, когда Филипп стал мужем английской королевы. Впрочем, брак оказался недолгим — четыре года спустя Мария умерла, освободив трон для своей сестры Елизаветы, протестантки и ярой врагини Испании.

В 1553 году новым дожем был избран престарелый Маркантонио Тревизан. Вернув себе должность соляного посредника, Тициан поспешил написать портрет дожа для зала Большого совета, пока тот не впал в кому. В мастерской не прекращалась и работа над другими заказами. 10 сентября 1554 года в письме Карлу V Тициан писал: «Желая наилучшим образом удовлетворить Ваше Королевское Высочество… я посвятил картине больше времени, чем обычно». Монументальное полотно (346x240 см) было завершено лишь в конце того года и отправлено во Фландрию. В Испании оно оказалось в 1556 году. Обычно автор называл картину «Славой» или «Раем», а Карл V в своем завещании назвал ее «Страшным судом». И это не случайно — под конец жизни императора терзали сомнения и он переживал глубокую душевную драму, считая свою болезнь и немощь ниспосланной свыше карой за содеянные им грехи.

Этой работе по заказу Карла художник придал сугубо метафизическое звучание. На картине в клубящихся облаках перед Святой Троицей предстают в потустороннем мире пока еще живые люди, вознесшиеся в стремительном порыве над землей и освещенные ослепительным светом, который исходит от голубя. Все они истово каются в собственных грехах. Среди страждущих узнаваемы сам Карл и покойная Изабелла Португальская в белых саванах, их дети Филипп и Иоанна, сестра Мария Венгерская. Здесь и Тициан с сыном Орацио, и многие другие. Картина передает движение вверх, полет души к вечному. Видно, как по мере удаления от земли материально осязаемые краски постепенно утрачивают свою пастозность и растворяются в небесной дымке, сливаясь с божественным сиянием. Следует сразу оговориться, что подлинного трагизма, каким наполнена фреска «Страшный суд» в Сикстинской капелле, ошеломившая когда-то Тициана, здесь добиться не удалось. Художник оказался скованным волей заказчика и продиктованными им пожеланиями.

Вдогонку «Троице» Тициан отправил во Фландрию в качестве диптиха с «Ессе Нomo» картину «Скорбящая Богоматерь», но она не подошла по размеру. Тогда он отсылает другую картину, на которой Богоматерь показана с разведенными в стороны руками. По просьбе заказчика Мария написана на грифельной доске, как и «Ессе Ноmo», а самому образу придан более «нордический» вид. В отосланном сопроводительном письме автор приписал в конце шутливое пожелание, чтобы слезы Богоматери напоминали императору о невыполненных до сих пор обещаниях выплаты ежегодного пенсиона и компенсации художнику за его труды.