Татьяна Бобровникова - Сципион Африканский

Но Матос еще не был побежден. Он вскоре узнал об участи, постигшей его товарищей, ибо Барка осадил его лагерь и на виду у осажденных пригвоздил Спендия и прочих ко кресту. Это привело Матоса в такую ярость, что он сделал отчаянную вылазку на лагерь одного из военачальников Гамилькара, захватил его в плен и после жесточайших мучений, еще живого, велел распять на кресте Спендия. Остальных знатных пленных зарезали над трупом Спендия в жертву его духу. И снова государство карфагенян было в опасности, но уже в последний раз. В решительной битве Гамилькар, наконец, разбил Матоса. Сам вождь был взят в плен и торжественно замучен на триумфе. Так кончилась эта война. Она продолжалась, говорит Полибий, три года и четыре месяца и из всех войн, известных нам в истории, была самой жестокой и исполненной злодеяний ( Polyb., I, 66–88, 7 ). [18] Читатель без труда узнает в этом сухом описании сюжет замечательного романа Г. Флобера «Саламбо».

Мы остановились на этой нечестивой войне так подробно, ибо она как нельзя лучше характеризует положение дел в Карфагене, нравы граждан и наемников, с которыми римляне так близко столкнулись два десятилетия спустя.

А что делали римляне, пока карфагеняне вели войну не на жизнь, а на смерть с наемниками? Почему бездействовали они в тот роковой момент? Ведь судьба предоставила им возможность одним ударом покончить со страшным врагом. Когда Карфаген был окружен со всех сторон, лишен всякой помощи, отрезан от продовольствия, стоило высадить в Африку несколько легионов, и с соперником было бы покончено. Но римляне не только не сделали ничего подобного, но еще помогли Карфагену. Они запретили купцам торговать с мятежниками, а карфагенян снабжали всем необходимым. Они поспешили вернуть пунийцам ранее захваченных пленных, по выражению Полибия, охотно и любезно исполняя каждую просьбу карфагенян. Когда и в Сардинии, принадлежавшей пунийцам, восстали наемники и решили передаться римлянам, те отказали им в покровительстве. Такой же отказ получила и восставшая Утика. Взвешивая все эти факты, Полибий приходит к выводу, что помощь римлян спасла карфагенян в те тяжелые дни ( Polyb., I, 83 , 5–12 ).

Что заставило их быть так нерасчетливо великодушными? Боялись ли они, как объясняли всегда впоследствии сами, попрать договор и соблюдали нерушимую верность слову, которой так гордились? Претил ли им союз с шайкой кровожадных и диких разбойников? Как бы то ни было, римляне очень поддержали Карфаген в ту пору. Но, как только война была окончена, они резко изменили свое поведение. Ранее они отказывались помочь сардинским мятежникам, теперь же высадились на острове. Карфагеняне были возмущены и готовились со своей стороны вторгнуться в Сардинию, которую считали своим исконным владением. Римляне тогда заявили, что немедленно объявляют карфагенянам войну. Карфагеняне, обессиленные всеми последними событиями, пришли в ужас и стали молить римлян о мире. Но римляне потребовали теперь не только Сардинию, но и контрибуцию на покрытие военных издержек, хотя вряд ли они хоть асс потратили на подготовку к войне ( Polyb., I, 88 , 8–12 ). Несчастные карфагеняне на все были согласны. Полибий считает это большой несправедливостью со стороны римлян. [19] Существует, правда, другая, гораздо более благоприятная для римлян версия этих событий, изложенная Аппианом. Он рассказывает, как помогли римляне карфагенянам во время наемнической войны. А карфагеняне заплатили за все это самой черной неблагодарностью: они захватывали римские торговые корабли, а экипаж топили, чтобы скрыть свое преступление. Когда же после окончания войны их злодеяния выплыли наружу, римляне в гневе объявили им войну, а карфагеняне в страхе отдали им как компенсацию Сардинию ( Арр., Lyb., 19–22 ).

Между тем спаситель Карфагена Гамилькар Барка почти тотчас же после заключения мира покинул родину. Что заставило его бросить Карфаген? Современники часто объясняли это тем, что члены Совета подвергали его непрерывным нападкам, отравляли ему жизнь клеветой и, наконец, даже привлекли к суду ( Арр. Hiber., 4 ). Но не мелкие уколы самолюбия заставили Барку уехать. После войны у него была одна цель, одна мечта — месть римлянам. И все он положил для осуществления этой цели. Как плацдарм для будущей войны он выбрал Иберию (современная Испания), славную своими золотыми и серебряными рудниками.

Около девяти лет (237–228 гг. до н. э.) провел Гамилькар в Иберии. Он подчинил уже значительную часть страны. После его гибели главное командование перешло к его зятю Газдрубалу, а когда и он погиб, начальство над войсками принял старший сын Гамилькара Барки Ганнибал.