Степан Пичугов - Неизведанными путями

В Златоуст прибыли к концу того же дня. Поручив Тряпицину расквартировывать отряд, я вместе с Димитриным отправился в штаб златоуст-челябинского направления, который размещался на станции в служебном вагоне. Комиссар златоуст-челябинского направления Иван Михайлович Малышев [1] И. М. Малышев — старый большевик, один из ближайших помощников Я. М. Свердлова на Урале. Председатель Екатеринбургского партийного комитета РСДРП, член Уральского областного Сонета, один из организаторов Красной Армии на Урале в дни дутовщины и белочешского мятежа. Трагически погиб под Златоустом от руки белогвардейцев в июле 1918 года. Именем Малышева был назван один из уральских полков и одна из главных улиц Свердловска. принял нас приветливо. После того как я кратко рассказал ему о том, как мы попали в Златоуст и доложил о состоянии отряда, Малышев поздравил нас с удачным походом, расспросил о настроении людей, осведомился, имеется ли в отряде продовольствие, удобно ли расквартировались. Отпуская нас, он ласково сказал:

— Отдыхайте пока, а через пару дней я вас позову.

Впервые за эту неделю похода мы могли спокойно и хорошо отдохнуть. Партизаны, оторванные от своих семей, почувствовали здесь заботу, немного повеселели и успокоились.

Член Уральского Совета Иван Михайлович Малышев

Через два дня Иван Михайлович, как и обещал, вызвал нас с Димитриным в штаб. На этот раз он был чем-то озабочен. Поздоровавшись, осведомился о настроении людей в отряде, потом ознакомил нас с создавшейся обстановкой и, глядя на карту, задумчиво произнес:

— Екатеринбургское и златоустовское направления оторваны друг от друга, противник без помех может перебрасывать силы с одного направления на другое, а мы даже и знать не будем. — И, оживляясь, добавил: — Хорошо бы в треугольнике Екатеринбург — Челябинск — Златоуст иметь подвижную группу, которая бы сообщала о всех передвижениях противника.

— А где должна базироваться эта группа? — спросил я, чувствуя, что этот разговор чем-то касается нас.

Малышев внимательно посмотрел на карту и ответил:

— Удобнее всего в районе Карабаша и Кыштыма. Вот что-то ваших Тютняр я не нахожу? — удивился он. — Ведь они также должны быть где-то здесь.

— Вы и не найдете их, — вмешался Димитрин. — Это для народа Тютняры, а официальное название села — Рождественское.

— Но это дела не меняет — Тютняры или Рождественское, а место удобное, — сказал Малышев. — Вот там бы где-нибудь и расположиться.

Меня охватило волнение, и сердце радостно забилось при одном только упоминании о Тютнярах.

— Если разрешите, я подберу ребят, которые охотно пойдут на это дело, — сказал я, волнуясь.

— Разрешите и мне тоже принять участие, — присоединился Димитрин.

— Хорошо. Я согласен, — ответил Малышев. — Даю вам день сроку, чтобы подобрать отряд, человек десять — пятнадцать, и наметить маршрут.

И мы ушли готовиться к походу.

Недостатка в желающих не было, многие хотели пойти в рейд. Но мы с Димитриным отбирали самых надежных, главным образом взяли тех, кто участвовал в налете на деревню Мухамед-Кулуева и неплохо показал себя: Ершова Василия, Зимина Валентина, братьев Кауровых, братьев Пичуговых, Ивана Маркина, Александра Мучкина, Стрихова, Денисова и других — всего 13 человек. Каждый из них дал клятву товарищам, что, если попадет в руки врага, не выдаст остальных. Подобрали себе лучших лошадей, наполнили переметные сумки патронами и продовольствием. Следовать мы должны были скрытно, малопроезжими дорогами и тропами, поэтому подвод с собой брать не могли. Весь обоз наш состоял из двух запасных коней, которые также были навьючены боеприпасами и неприкосновенным запасом.

Накануне выступления вечером я доложил Малышеву о готовности отряда и получил от него последние указания. Перед нами были поставлены следующие задачи: вести разведку тылов противника; следить за его продвижением; выявлять настроения войск и населения; держать связь между двумя направлениями — екатеринбургским и златоустовским.

В тылу врага мы должны были оставаться столько, сколько это будет возможно.

Рано утром, еще до восхода солнца, наш маленький отряд покинул Златоуст. На душе у каждого было и радостно и тревожно. Ехали в родные, знакомые с детства места. Нам хотелось скорее увидеть или хотя бы услышать, как там, что сейчас делается, что стало с нашими семьями. Мы ехали в тыл врага и должны были рассчитывать лишь на себя и на свою находчивость. Единственным нашим убежищем будет дремучий уральский лес, который поможет в случае беды укрыться от врага. Мы знали, что найдем сочувствие у крестьян-бедняков, но они даже снабдить нас хлебом не смогут, потому что у них его нет. Сознание того, что мы едем выполнять важное задание, придавало нам сил и бодрости.