Ирина Рудычева - Иван Айвазовский

Айвазовский обладал исключительно разносторонним дарованием, в котором счастливо сочетались качества, совершенно необходимые для художника-мариниста. Помимо поэтического склада мышления, он был одарен абсолютно точной зрительной памятью, зрительной восприимчивостью и твердой рукой, поспевавшей за стремительным бегом его творческой мысли. Это позволяло ему работать, импровизируя с изумлявшей многих современников легкостью. Часто его работы сравнивали с музыкальными импровизациями, называли «морскими ноктюрнами». Но всем известно, что лучшим экспромтом является домашняя заготовка. «Сюжет картины, – говорил Айвазовский, – слагается у меня в памяти, как сюжет стихотворения у поэта, я приступаю к работе и до тех пор не отхожу от полотна, пока не выскажусь на нем моею кистью».

Для живописца не было секретов в том, как писать, каким приемом передать движение волны, ее прозрачность, как изобразить легкую, кружевную сеть опадающей пены на извивах волн. Он прекрасно умел изобразить раскат волны по песчаному берегу, чтобы сквозь нее был виден прибрежный песок. Айвазовский знал множество приемов для изображения волн, разбивающихся о прибрежные скалы. То же можно сказать и о небе с облаками.

Очень хорошо передал свои впечатления от работы Айвазовского над большим полотном, оживавшим под кистью мастера, В. С. Кривенко: «…По легкости, видимой непринужденности движения руки, по довольному выражению лица можно было смело сказать, что такой труд – истинное наслаждение». Это, конечно, было возможно благодаря глубокому знанию разнообразных живописных и технических приемов, какими пользовался Айвазовский. Разумеется, такая уверенность появилась лишь после массы этюдов и набросков с натуры, без счета переделанных в молодости.

В творчестве Айвазовского 70-х годов XIX века появляется ряд картин, изображающих открытое море в полуденный час, написанных в голубой красочной гамме. Сочетание холодных голубых, зеленых, серых тонов придает ощущение свежего бриза, поднимающего веселую зыбь на море, а серебряное крыло парусника, пенящего прозрачную изумрудную волну, невольно будит в памяти поэтический образ, созданный Лермонтовым: «Белеет парус одинокий…» Все очарование подобных картин заключается в хрустальной ясности, искрящемся сиянии, которое они излучают. Недаром этот цикл картин принято называть «голубыми Айвазовскими». Неповторимы и ночные марины художника. «Лунная ночь на Капри» (1841 г.), «Неаполитанский залив в лунном свете» (1842 г.), «Лунная ночь» (1849 г.), «Лунная ночь в Крыму» (1859 г.), «Лунная ночь в Константинополе» (1862 г.), «Море в лунном свете» (1878 г.), «Восход луны в Феодосии» (1892 г.), «Лунная ночь на море» (1895 г.), «Восход луны» (1899 г.) – эта тема проходит через все творчество Айвазовского. Эффекты лунного света, саму луну, окруженную легкими прозрачными облаками или проглянувшую сквозь разорванные ветром тучи, он умел изображать с иллюзорной точностью. Образы ночной природы Айвазовского – одни из самых поэтических изображений природы в живописи. Они часто вызывают поэтические и музыкальные ассоциации.

Айвазовский не повторял выгодный живописный штамп – просто он открыл единственно возможный способ писать живое море, и этот способ ни разу его не подвел. А экспериментов в его творчестве хватало. Взять хотя бы длинное, во всю торцовую стену галереи, полотно «От штиля к урагану» (1895 г.; 212х708 см). На нем предстают различные состояния морской стихии – штиль, надвигающаяся буря и ураган, которые абсолютно естественно перетекают друг в друга, тем самым усиливая эффект чудесной фантасмагории.

Художник, несмотря на свой феноменальный дар, в течение всей жизни развивал и обогащал свой талант непрерывной работой. В живописи для него будто не существовало никаких сложных, а тем более неразрешенных проблем, что придавало его творчеству завидную легкость воплощения. Своеобразие творческого метода Айвазовского позволяло ему сохранять первоначальный замысел во всей его свежести и непосредственности. И это сообщало захватывающую легкость и увлекательную живость многим его произведениям. Подобный метод создания картин существенно отличался от работ классиков русской реалистической живописи. Прежде чем приступить к картине, В. И. Суриков, И. Е. Репин, И. И. Шишкин и многие другие мастера долго работали над эскизами, собирали этюдный материал, потом годами трудились над созданием самой картины. Айвазовский же зачастую полагался на свою фотографическую память.