Александр Шитков - Владимир Старицкий - воевода 16 века

Почти то же повторил он в своей речи перед митрополитом и всем Освященным собором по въезде в Москву в Сретенском монастыре. Там он объяснил победу Божьей милостью, а «такоже попечением и мужеством и храбростию брата нашего князя Владимира Андреевича и всех наших бояр и всего… воиньства тщанием и страданием». [24] Татищев В. Н. Указ. соч. Т. VI. М., 1996. С. 222. На что, в поздравлении царю удельный князь Владимир Старицкий отвечал: «И впред у Бога милости просим умножити лета живота твоего, и покорит всех съпостат твоих под нозе твои и дасть ти сынове, наследники царству твоему, да и в тишине и покои поживем». [25] Там же. С. 223. Но о покое, как покажут дальнейшие события, современникам царя Ивана Грозного оставалось только мечтать.

В честь победы в Москве в Грановитой большой палате царь Иван Грозный устроил торжество: «… и в те три дня государь раздал казны своея, по смете казначеев за все деньгами, платья, судов, доспеху и коней и денег, опричь вотчин и поместий и кормлений, 48 000 рублей…», боярам и воеводам, которые с ним «мужествовали в бранех». А брата своего, старицкого князя Владимира Андреевича, государь жаловал «шубами, и великими фрязскими кубками, и ковшами златыми…». [26] Там же. С. 225.

Успех на востоке имел большое значение для исторических судеб России. Овладение всем волжским торговым путем открыло перед Россией богатые восточные рынки и способствовало оживлению ее внешней торговли. Началась интенсивная колонизация русским крестьянством плодородных земель Среднего Поволжья. Народы Поволжья были избавлены от гнета татарских феодалов. Также Казанская победа означала перелом в истории отношений России с ее южными и восточными соседями. Теперь Россия уже не только защищалась от нападений с их стороны, но и сама перешла в наступление, а одно из недавно угрожавших ей «царств» — наследников Золотой орды, вошло в состав Русского государства.

В 50-е годы XVI столетия князь Владимир Андреевич Старицкий еще более проявит себя на поприще воеводы, так как применение военным силам в то опасное время находилось постоянно. В1553 году он хотя и не принимал участия в военных действиях против крымских татар, но находился с царем Иваном IV в Коломне. [27] РК. С. 143. Этому, наверняка, есть свое объяснение. Дело все в том, что царь Иван Васильевич не забыл мартовские события 1553 года, когда глава Российского государства вдруг занемог «тяжским огненным недугом». Он бредил в жару, перестал узнавать близких людей. В такой ситуации было принято решение о составлении завещания и приведения бояр, а также князя Владимира Андреевича, ближайшего родственника царя, к присяге на верность его наследнику Дмитрию. Опять создавался прецедент, который был после смерти великого князя Василия III при малолетнем Иване IV, повлекший за собой смуту. Началось скрытое соперничество группировок знати, и з частности недовольство чрезмерным возвышением Захарьиных, родственников царицы Анастасии. Именно в этот период времени многие бояре выразили свои симпатии старицкому князю, так как уже в случае смерти малолетнего царевича законным наследником трона должен был стать его двоюродный брат князь Владимир Андреевич. Только под давлением «ближних» бояр Старицкий был вынужден присягнуть наследнику престола. Но царь Иван Грозный выздоровел, и вопрос о престолонаследии утратил остроту. Именно эти события навсегда испортили взаимоотношения между царем и удельным князем: «И оттоле бысть вражда великая государю с князем Володимером Ондреевичем, а в боярех смута и мятеж, а царству почала бытии во всем скудость», — замечает русская летопись, откликаясь на мартовские события 1533 года. [28] ПСРЛ. Т. XIII. С. 137.

Таким образом, царь Иван Грозный не мог доверять одному старицкому удельному князю важные военные дела. Так, 6 июля 1553 года, когда государю пришли вести о том, что крымский хан вновь появился у российских границ, он «отпустил князя Владимира Андреевича до воевод своих князя Семена Ивановича Микулинского с товарищи» в Серпухов, а сам «пошел в Коломну». [29] Татищев В. Н. Указ. соч. Т. VI. 1996. С. 229.

В 1554 году удельный старицкий князь постоянно находится рядом с царем Иваном IV в большом полку, который «курсирует» маршрутами Коломна — Тула. [30] РК. С. 143, 149, 150.

Приведение бояр к присяге во время болезни царя Ивана Грозного в 1553 году. Лицевой летописный свод.

Только в 1556 году царь Иван Грозный наконец-то отпускает князя Владимира Андреевича для выполнения ответственного поручения: «Во всех местах смотрити детей боярских и людей их. И свезли к государю списки изо всех мест, и государь сметил множество воиньства своего…». [31] Там же. С. 156. Следующие два года старицкий князь возглавляет войска в Коломне и стоит заслоном татарскому войску «против крымского царя Девлет-Гирея». [32] Там же. С. 162, 168.