Владимир Малюгин - Жизнь такая, как надо - Повесть об Аркадии Гайдаре

Артек — так называлась та счастливая страна, куда Гайдар вез своего сына.

По дороге от Симферополя к Артеку автобус сломался, и тогда побрели они через перевал пешком. Прошли километр, потом другой — тяжело. Тимуренку, конечно, легче: то на плече папкином едешь, то опять пешком. Но вот Тимур начал похныкивать, это когда не на плече, а пешком. Тогда выручила песня. Папка запел:

И еще пели другие походные песни. И маленький Тимур шагал и даже подпевал. А идти еще далеко, но с песней все же легче.

Всю дорогу пел отец, а когда вдали показались огни пионерского лагеря, сказал:

— Ну вот, Тимуренок-Гайдаренок. Ты, если хныкать захочется, всегда запевай песню. И самому веселее, и людям приятнее.

Пришли они в Артек ночью. Стоял знойный июль, и даже ночная прохлада не могла поглотить жар, который шел от каменных гор, гранитных скал. Шли пешком по берегу моря, и Тимур спрашивал, показывая на тихое спящее море, которому не было видно ни конца ни края.

— Пап, а другого берега у моря нет?

Гайдар глядел, как тихо плескались волны у прибрежных камней, и ему не хотелось нарушать сказочные сны, которые навевала черноморская волшебная ночь. Он со вздохом отвечал:

— Нет, Тимур! Нет у моря другого берега!

Так они подошли к Артеку. Вот он наконец, лагерь у самого синего моря. Чуть вдали на возвышении белеет домик. Здесь, говорят, в давние-давние годы доживала дни своей бурной жизни графиня де Ламот, та самая, о которой когда-то писал Дюма.

Тимура определили вместе со всеми пионерами. Он был уверен, что папа, который все может, записал его в пионеры. Тимур спал в общей палате, как и все, становился на линейку и вообще вел себя как образцовый пионер. Артековцы его любили: во-первых, маленький Тимур — сын самого Гайдара; во-вторых, Тимур так мал и так забавен, что не любить его просто нельзя.

Хорошо в Артеке! Солнце греет, куда там греет — печет, на градуснике — выше тридцати. Вверху горы, кругом зелень, парки, внизу — тихое синее море, ленивое, разомлевшее от духоты. Красота.

Аркадий не раз ловил себя на том, что он невольно наблюдает за жизнью пионеров и их воспитателей.

Вот костер у вожатых. Ребята декламировали: «Красное знамя — знамя свободы, равенства, братства, любви». А то, что красное знамя — знамя диктатуры пролетариата, так это устроителям костра невдомек.

Записал эти и некоторые соображения в свой дневник. Пригодятся. Старая привычка газетчика — записывать впечатления, которые вроде бы и не нужны пока для новой книги.

Спасаясь от жары под ветвями болотного кипариса, сидели пионеры. Увидев Гайдара, они замахали руками, приглашая к себе.

— Как живете, народ?

— Хорошо. Даже лучше, чем хорошо.

Гайдар поглядел на ноги: мальчики и девочки обуты в сандалии и белые носочки, нахмурился.

— Вот смотрю я на вас, народ вы хороший, все будто здоровые люди, а ходить по земле не умеете.

— Умеем! — возразили ребята.

— Как же умеете, если ноги у вас завернуты в вату? А по земле и босиком придется бегать. А ваша армия будто в госпитале.

— Не разрешают доктора босиком-то, — сказал веснушчатый пионер. — Говорят, ноги наколете, пораните.

— А начальство как думает? — повернулся Гайдар к подошедшему начальнику лагеря. — Как оно солдат думает готовить? Можно им без сандалий бегать?

— Им лучше знать, Аркадий Петрович. Если не боятся, думаю, можно, — ответил начальник.

— А чего бояться? Ногу поцарапают — йодом смажете. Найдется такое снадобье? А пионеры — народ храбрый, что им царапины. Ведь верно, ребята?

— Верно, Аркадий Петрович. Даже очень верно, — закричали пионеры.

— Тогда все в порядке. Вон и начальник говорит, что йоду у него сколько угодно.

С того времени пионеры стали ходить разутыми, конечно, когда не холодно.

Аркадий любил бродить по парку и наблюдать за ребятами, когда они свободно проводили время без старших.

Однажды он шел по дорожке парка Виннера. В беседке, переоборудованной из часовни, группа пионеров о чем-то спорила. Гайдар на цыпочках подошел к беседке и встал так, чтобы ребята не могли его видеть.

— Это, может быть, на самом деле было?!

— Фантазия, — отвечал другой голос.

Когда страсти ребят разгорелись и спорщики стали громко шуметь, Гайдар вышел из укрытия и спокойно спросил:

— Вы чего не поделили, ребята, может, я помогу вам?

— Это Вовка говорит, что невидимка был, а я ему объясняю — фантазия… это писатель выдумал, — пояснил паренек с живыми глазами.