Евгений Петров - Фронтовые корреспонденции

- Пойдемте, - сказал он.

Мы пошли на аэродром. Самолет подруливал к своему месту. Вскоре он остановился. Было видно, как от него отделились три человека в меховых комбинезонах и быстрым шагом пошли нам навстречу. Майор Зайцев тоже прибавил шагу. Теперь он нетерпеливо ждал донесения. Трое в комбинезонах почти бежали. Полевые сумки подпрыгивали на их бедрах. Это были очень молодые люди, на вид почти мальчики.

Обе наши группы с ходу остановились. Все взяли под козырек.

- Товарищ майор, ваше задание выполнено! - крикнул молодой человек, стоявший впереди. - Бомбили на аэродроме К. скопления неприятельских самолетов.

Вся тройка молодых людей - летчик, штурман и стрелок-радист - была очень взволнована. Оказывается, за немецким аэродромом охотились уже целую неделю, ждали, когда немцы перегонят туда самолеты. И вот наконец дождались. Донесение было очень серьезное, и майор не скрывал своей радости.

После первой же фразы донесения строго официальная часть кончилась, и трое юношей, перебивая друг друга, стремясь вспомнить все подробности полета и ничего не пропустить, принялись рассказывать, как было дело. Видимость была плохая, и почти весь полет прошел в облаках. Шли по приборам. Когда вынырнули из облаков, немецкий аэродром оказался справа. На нем было не меньше двадцати самолетов.

- Там было еще два четырехмоторных, - вставил штурман. - Они вот так стояли.

И он стал чертить на снегу ногами в меховых унтах расположение четырехмоторных самолетов.

Никто так хорошо не знает положения на фронте за последний час, как летчики. Здесь уже с утра имели сведения, что немцы начали беспорядочный отход. Дороги забиты обозами. Вот уже три часа, как наши бомбят эти обозы.

Меня поразило, что летчики и их командир ни разу не взглянули на карту.

- Мы тут все наизусть знаем, - сказал майор, не оборачиваясь.

Молодые люди продолжали свой рассказ. Как только они увидели справа от себя немецкий аэродром, начали бить зенитки. Забегали люди.

- Ну? - сказал майор нетерпеливо.

- Я, значит, принял решение, - сказал летчик, - стал заходить на цель.

- Это правильно, - заметил майор.

Он знал, что экипаж шел без сопровождения истребителей, и решение, которое принял командир самолета, - идти в бой против многих истребителей и зенитных снарядов, вместо того чтобы уйти в облака и дать газу, - было мужественное решение.

- Зашли мы, значит, точно и отбомбились.

- Результаты? - спросил майор.

- Не знаю, - сказал летчик, - все в дыму было. Как-никак сбросили четыре сотни, не считая осколочных.

- Я им еще дал пить из пулемета, - вставил стрелок-радист.

- Сказать честно, - добавил штурман, - ничего не было видно. Один дым.

- Тогда я принял решение - пошел в облака и лег на обратный курс, сказал летчик.

- Правильно сделал, - сказал майор. - Ну, товарищи, теперь быстренько в штаб. Донесение серьезное.

Мы пошли к только что прилетевшему бомбардировщику. Его заправляли к следующему вылету. К кассетам подкатывали в решетчатой деревянной таре тяжелые бомбы. Их с трудом поднимали на руках и вкладывали в кассеты. На них были еще следы снега. В пустые места, остававшиеся в кассетах, впихивали листовки для германских солдат. Механики проверяли открытые моторы. Из подъехавшей к самолету цистерны перекачивали бензин. Над самолетом трудились человек пятнадцать. Они работали так быстро, что даже не имели времени повернуть голову - естественное движение человека, который чувствует, что на него смотрят. От людей валил пар. Было очень холодно.

Майор показал мне множество мелких и крупных латок на крыльях и хвостовом оперении самолета. Латки были сделаны очень аккуратно и закрашены.

- Вчера наши птенчики привезли штук шестьдесят пробоин, - сказал майор.

638

В это время майору доложили, что другой экипаж другого самолета готов к вылету. Моторы запущены.

Майор дал разрешение на вылет, и мы снова пошли к домику. Когда мы шли, над нашей головой низко пролетел бомбардировщик.

- Это он? - спросил я.

- Это сосед, - ответил майор, не поднимая головы.

- Откуда вы знаете? Вы ведь даже не посмотрели на него.

- А по звуку, - сказал майор с удивлением, очевидно, поражаясь моей неосведомленности.

- Я узнаю по звуку и собственный самолет, - сказал политрук Дубинин, который шел рядом с нами.

- Он милого узнает по походке, - заметил майор, усмехаясь. Но тут же стал очень серьезен. - Пошел, - сказал он, прислушавшись.

И начался новый пятидесятиминутный тур сдерживаемого изо всех сил волнения.