Жак Аттали - Карл Маркс - Мировой дух

Первые разногласия возникли по поводу места собрания: бакунисты хотели, чтобы конгресс состоялся в Швейцарии, где они чувствовали себя на своей земле, а прочие отказывались, опасаясь «пагубного местного влияния». В конечном счете конгресс состоялся в Гааге — одном из редких мест на континенте, еще открытом для «левых». «Швейцарцы» делегировали туда двух человек, чтобы представить свой проект резолюции, наказав им покинуть съезд, если за него не проголосует большинство.

Карл чувствовал, что этот конгресс имеет определяющее значение: несмотря на всю его славу, а может быть и вследствие ее, Интернационал находился при смерти. Многие его руководители погибли под пулями версальцев; большинство из оставшихся в живых — в том числе его лучшие друзья, обличавшие прусскую экспансию Либкнехт и Бебель, — сидели по тюрьмам в разных странах Европы. На самом деле, было заявлено об участии только пятидесяти шести делегатов. За несколько дней до открытия Карл написал Кугельману, собиравшемуся на конгресс в качестве делегата от Германии: «Речь идет о жизни или смерти Интернационала». Впервые после создания этой организации Маркс решил присутствовать на конгрессе. Он встретил там делегата от Испании и Португалии Поля Лафарга, который, возвращаясь на жительство в Лондон, 1 сентября прибыл в Гаагу вместе с женой и, надо полагать, детьми, о чем свидетельствуют полицейские и гостиничные регистрационные записи: «Карл Маркс и его жена с их дочерью Лаурой и ее мужем Полем Лафаргом». Возможно, Карл воспользовался случаем, чтобы повидаться с двумя сестрами, тетей Филипс и дорогой кузиной Нанеттой, тоже ставшей активисткой Интернационала. Может быть, именно по этой причине Женни вызвалась его сопровождать?

С самого начала конгресса (освещавшегося несколькими журналистами) Бакунин потребовал отменить принятое на прошлогодней лондонской конференции решение придерживаться демократического пути. По Бакунину, только революция имеет смысл, где бы она ни разразилась. Русский анархист в очередной раз предложил лишить Генеральный совет основных его прерогатив, чтобы передать их национальным федерациям. Маркс в ответном выступлении обвинил Бакунина в подрыве Интернационала с целью свержения «законных представителей рабочих в Генеральном совете». После трех дней напряженных дебатов перешли к голосованию. Опираясь на поддержку последних вождей коммунаров, прибывших из Лондона — Франкеля и Вайяна, — Карл первым делом добился подтверждения доктрины, принятой в Лондоне: приход к власти осуществится парламентским путем везде, где это возможно, значит, нужно организоваться в партию и отправиться на выборы под собственным знаменем, не вступая в союз с буржуазными или либеральными партиями. Статью 7 устава Интернационала изменили следующим образом: «В своей борьбе против объединенной власти имущих классов пролетариат может действовать как класс, только организованный в особую политическую партию, противостоящую всем старым партиям, созданным имущими классами». С другой стороны, прерогативы Генерального совета были сохранены. Тем не менее анархисты не покинули конгресс и затягивали дебаты бесконечными дискуссиями о процедуре.

В очередной раз Карл не испытывал радости от собственных побед. Уставший от раздоров, измотанный напряжением, которого от него требовали в течение по меньшей мере семи последних лет еженедельные собрания Центрального комитета, желая закончить два недостающих тома «Капитала» — великого труда, который, как он чувствовал, от него ускользает, — он понимал, что Интернационал отжил свое. Однако он и на минуту не мог представить, как можно передать то, что осталось от организации, в чужие руки, в особенности в руки анархистов. Поэтому он решил одновременно свернуть деятельность Интернационала и дискредитировать Бакунина, чтобы тот не мог захватить в нем власть. И как всегда, когда он действовал, это было подобно удару молнии.

Незадолго до закрытия конгресса он, к всеобщему удивлению, выпустил две смертельные стрелы: одну — в сам Интернационал, а другую — в Бакунина.

Во-первых, в то время как собравшиеся намеревались проголосовать, уже восьмой год подряд, за сохранение штаб-квартиры Интернационала в Лондоне, Энгельс в ошеломляющей речи, почти целиком написанной Марксом (присутствовавшим в зале), предложил перенести ее… в Нью-Йорк [51] «Чтобы положить конец любым попыткам устраивать от имени Интернационала бесполезные путчи» (Ф. Энгельс). ! Даже если центр капиталистического мира в то время переметнулся на другую сторону Атлантики, того же нельзя было сказать о коммунистическом движении. Его практически не существовало среди американского рабочего класса. Каждый в зале понимал, что такой переезд на деле станет смертным приговором Интернационалу, и, как прошептал один из делегатов, его с таким же успехом можно было бы перенести на Луну. Даже друзей Карла это предложение поставило в тупик: почему он хочет разрушить Интернационал, хотя только что голосованием сохранил за ним ведущую роль? Идея была подвергнута осуждению. Марксу и Энгельсу пришлось говорить с каждым поодиночке, чтобы кого-нибудь убедить. В конечном счете его резолюцию приняли только поздно ночью: двадцать шесть голосов «за», двадцать три «против» и шесть воздержавшихся. Тогда Карл добился назначения главой нового секретариата своего верного сторонника Фридриха Адольфа Зорге [52] Фридрих Адольф Зорге (1828–1906) — видный деятель американского и международного рабочего движения, дед знаменитого разведчика Рихарда Зорге. , с которым он познакомился в Кёльне в 1849 году, — это был очаровательный… учитель музыки!