Жак Аттали - Карл Маркс - Мировой дух

В то же время в пригороде Парижа, предаваемого огню и мечу, бельгийский электротехник Зеноб Теофиль Грамм невозмутимо продолжал работать. Изготовив первую динамо-машину постоянного тока (отправную точку современной электрической промышленности), он запатентовал свою теорию «магнитоэлектрической машины, вырабатывающей постоянный ток», основал компанию магнитоэлектрических машин, носящую свое имя, и представил первую ее модель, изготовленную в мастерских дома Бреге, в Академии наук. Электричество, долгожданное и возвещенное Марксом, стало реальным источником энергии.

Трагедия Парижской коммуны нашла свое отражение в четырех литературных произведениях. Виктор Гюго написал «Ужасный год». Артюр Рембо бушевал в «Парижской военной песне»:

«Пора цветения вишен» Жана Батиста Клемана, удерживавшего последнюю баррикаду на углу улицы Фоли-Мери-кур, стала гимном Коммуне. Наконец, четвертым произведением стало третье воззвание, написанное Марксом и озаглавленное «Гражданская война во Франции», в котором Парижская коммуна, «прямая противоположность Второй империи», была представлена как первая попытка построить «новое государство». Маркс написал эту работу, не зная подробностей о том, при каких обстоятельствах восстанию пришел конец, поскольку тогда его занимало только отсутствие новостей от дочери.

Тридцатого мая он прочел это воззвание Генеральному совету. В его представлении только изоляция Парижа и слишком недолгое существование Коммуны помешали крестьянам примкнуть к «пролетарской революции», согласно главной его рекомендации с 1848 года. Он вернулся к своим предсказаниям двадцатилетней давности:

«Крестьянин был бонапартистом, потому что он отождествлял великую революцию и принесенные ему ею выгоды с именем Наполеона. Этот самообман при Второй империи быстро рассеивался. Этот предрассудок прошлого (по существу своему он был враждебен стремлениям „помещичьей палаты“) — как мог бы он устоять против обращения Коммуны к жизненным интересам и насущным потребностям крестьян?

„Помещичья палата“ отлично понимала — и этого-то она больше всего боялась, — что если Париж коммунаров будет свободно сообщаться с провинцией, то через какие-нибудь три месяца вспыхнет всеобщее крестьянское восстание…Если Коммуна была, таким образом, истинной представительницей всех здоровых элементов французского общества, а значит, и подлинно национальным правительством, то, будучи в то же время правительством рабочих, смелой поборницей освобождения труда, она являлась интернациональной в полном смысле этого слова. Перед лицом прусской армии, присоединившей к Германии две французские провинции, Коммуна присоединила к Франции рабочих всего мира <���…>. И все же это была первая революция, в которой рабочий класс был открыто признан единственным классом, способным к общественной инициативе; это признали даже широкие слои парижского среднего класса — мелкие торговцы, ремесленники, купцы, все, за исключением богачей-капиталистов. Коммуна спасла их, мудро разрешая вопрос, бывший всегда причиной раздора в самом среднем классе, — вопрос о расчетах между должниками и кредиторами. Эта часть среднего класса участвовала в 1848 г. в подавлении июньского восстания рабочих, и сейчас же затем Учредительное собрание бесцеремонно отдало ее в жертву ее кредиторам. Но она примкнула теперь к рабочим не только поэтому. Она чувствовала, что ей приходится выбирать между Коммуной и империей, под какой бы вывеской та вновь ни появилась <���…>. И действительно, после бегства из Парижа высших бонапартовских сановников и капиталистов истинная партия порядка среднего класса, выступившая под именем Республиканского союза, стала под знамя Коммуны и защищала ее от клеветы Тьера».

По Марксу, правительство Коммуны было действительно демократически избранным, а потому законным: «Коммуна образовалась из выбранных всеобщим избирательным правом по различным округам Парижа городских гласных… Задача состояла в том, чтобы отсечь чисто угнетательские органы старой правительственной власти, ее же правомерные функции отнять у такой власти, которая претендует на то, чтобы стоять над обществом, и передать ответственным слугам общества… Всеобщее избирательное право должно было служить народу, организованному в коммуны, для того чтобы подыскивать для своего предприятия рабочих, надсмотрщиков, бухгалтеров, как индивидуальное избирательное право служит для этой цели всякому другому работодателю».