Тимур Дмитричев - Курьезы холодной войны. Записки дипломата

Взятые в кольцо охраны, мы всей группой во главе с начальником острова отправились к нему в кабинет, где он, угощая нас чаем и кофе, рассказал, как будет осуществляться процедура голосования и какие основные меры безопасности мы должны соблюдать. Наш хозяин строго подчеркнул, что их заключённые являются очень опасными преступниками, и что, несмотря на контроль и обыски на пути в зал голосования, они могут утаить какое-то оружие и использовать его против кого угодно в их окружении. А поскольку у них в это время будут свободны руки, они могут совершить нападение и без оружия, попытаться взять кого-нибудь в качестве заложника и потом выдвигать свои требования. Он настоятельно призывал нас постоянно помнить об этом и не отходить от наших вооружённых охранников, которые будут пас постоянно сопровождать. Получив этот инструктаж, мы поинтересовались у нашего хозяина возможностью посмотреть в остававшееся до начала голосования время камеру, где находился Мандела. Хозяин с готовностью согласился выполнить наше пожелание, и снова в кольце охраны мы пошли по острову к зданию тюрьмы. В одном из её отделений, несколько на отшибе от основного помещения, нам показали ничем не примечательную, обычную каменную клетку с плотной металлической дверью и решёткой в стене с видом на побережье. Мы посмотрели на неё без всяких комментариев, но сам хозяин упомянул, когда мы вышли на улицу, что после выхода Манделы из тюрьмы его камеру пока никто не занимал.

Теперь мы всей толпой направились в зал для голосования. Это было очень просторное помещение склада, освобождённого специально на время выборов, где вдоль длинной задней стены было поставлено несколько широких столов, за которыми уже деловито расположились служащие, которые должны были проверять личность голосующих, выдавать им бюллетени для голосования и регистрировать их получение. Сзади в двух шагах от них стояли солдаты с автоматами. Для неграмотных — а их оказалось для нас неожиданно немало — были приготовлены специальные коробочки с трудно смывающейся краской, куда они должны были опускать с сильным нажимом палец и затем переносить его на журнал регистрации напротив их фамилии вместо обычной росписи. После этого каждый избиратель переходил далее по стене к высокому прилавку, на котором он изучал полученный бюллетень с фамилиями и фотографиями всех кандидатов с цветными символами различных партий, а затем, отмстив крестиком в соответствующей клетке выбранного кандидата, подходил к столу с избирательной урной и опускал в неё свой бюллетень.

Другими словами, в этой тюрьме, да и в других тоже, вся процедура была примерно одинаковой, но с определёнными особенностями. Здесь в помещение голосования конвоиры впускали избирателей через определённые интервалы, чтобы не давать им возможности оказываться рядом и не попадать одновременно к одному столу. Начиная со входа в зал и во время продвижения по залу вплоть до выходной двери, где заключённые снова оказывались перед конвоирами, они были под постоянным наблюдением вооружённой охраны с автоматами, стоявшей в нескольких шагах у каждого стола, у прилавка изучения бюллетеней и у стола с урной. Другая цепь охранников с автоматами была расставлена в метрах 5–6 от столов лицом к ним и ближе к центру зала по всему его периметру. Нас, наблюдателей, поместили почти в центре помещения, так что мы постоянно были отделены от заключённых цепью охраны. Когда нам нужно было посмотреть на бюллетени, отметки в журнале регистрации или что-то уточнить в процедуре, то мы сообщали об этом нашему сопровождению, и тогда нас подводили к соответствующему столу в специально выдержанную короткую паузу.

Пробыв в тюрьме около двух часов и убедившись, что там с голосованием всё обстояло нормально, к назначенному часу меня в сопровождении начальника тюрьмы вместе с несколькими охранниками провели до вернувшегося за мной вертолёта, который быстро доставил меня в Кейптаун. Мои другие коллеги должны были вернуться в город после завершения голосования специальным рейсом парохода вместе с опечатанными урнами и проследить за их доставкой в выделенное для подсчёта голосов помещение мэрии.

Весь остальной этот день я провёл, посещая 7–8 других избирательных участков, где некоторое время наблюдал за прохождением голосования, беседовал с прикреплёнными к ним нашими сотрудниками и наблюдателями ЕС, а также с присутствовавшими там ответственными представителями избирательных комиссий и Советов Мира. Между этими посещениями я наведывался в наш рабочий офис, чтобы знакомиться с сообщениями о ходе выборов на местах в трёх моих провинциях. Некоторые мелкие проблемы и неувязки на ряде участков возникали, но в целом выборы проходили хорошо. Это касалось и далеких точек, где подготовка была начата с опозданием и где возникали трудности в её организации.