Рут Вернер - Соня рапортует

В последующие годы отец ежегодно проводил по шесть месяцев в США, где занимался исследованием американского финансового капитала. Поскольку мать уезжала с отцом, одна наша знакомая взяла на себя заботы о доме, и в те месяцы я стала «главой семьи». Когда мои брат Юрген в 1926 году уехал учиться в США, поток писем в Америку возрос.

Шлахтензее, сентябрь 1926 года

«Дорогая мамочка! Это мое первое письмо в Америку. Могу только верить, что твоему материнскому сердцу интересны и те мелочи, которые произошли двенадцать дней тому назад. Собственно, все идет нормально. Для тебя это должно стать доказательством того, что и без тебя все в доме идет своим чередом. Рени [7] Рени, которой в то время было 3 года, родилась, когда мне было 16 лет. Я ее очень любила. становится все более комичной. Глядя на нее, все улыбаются. Скажи отцу и Юргену, что вчера во Дворце спорта был митинг протеста против сделки с Гогенцоллернами. Две тысячи участников. Тысячи не попали. Выступал Ледебур [8] Георг Теодор Ледебур (1850—1947) — один из основателен Независимой социал-демократической партии. С 1924 года занимал руководящие посты в Международном союзе рабочей взаимопомощи. , говорил так, что было слышно в самых дальних рядах. После него выступали Тельман, Фридлендер от Социалистического союза врачей, Вильгельм Пик, Анна Шульце, член делегации Социал-демократической партии Германии, выезжавшей в Россию. Если бы отец был здесь, он бы наверняка тоже выступил. Впечатление огромное».

Отец был председателем Комитета по конфискации собственности князей, который в июне 1926 года организовывал и направлял кампанию народного плебисцита против выплаты компенсации князьям.

В мае я стала членом коммунистической партии. Весной этого года КПГ проводила огромную работу по организации народного плебисцита. После того как я за один месяц 24 вечера была в разъездах, мать попросила отца серьезно поговорить со мной. Когда он начал упрекать меня за то, что я вечерами не бываю дома, я сказала: «Папа, это все ради твоего плебисцита». Мы взглянули друг на друга и рассмеялись.

Сентябрь 1926 года

«Дорогая мамочка, Рени в центре внимания всего дома. Ты как мать много теряешь, не имея возможности видеть, какими восхитительными и совершенно иными стали ваши дети. С той поры, как ты уехала, дети ведут себя очень хорошо.

Так хорошо быть с малышами, что, если бы не партийные дела, я бы с удовольствием оставалась дома. Малыши меня любят, обижаются, когда я долго отсутствую.

Мы все надеемся, что мама перестанет наконец утомлять себя заботой о доме: когда запасаться углем, какие средства использовать для уборки комнат, как поддерживать отношения с родственниками и т. д.».

Шлахтензее, 20 сентября 1926 года

«Дорогой Юрген! Очень много работы. Готовимся к 7 Ноября. Разучиваем с товарищами из Целендорфа хоровую декламацию. В воскресенье состоялась массовая демонстрация и собрание по случаю 25-летия со дня создания профсоюзного интернационала — Амстердамского.

«Коллеги» из СДПГ довели меня до бешенства, когда появился один из профсоюзных функционеров с намерением вырвать плакат, который мы несли в своей колонне. Несмотря на всеобщий протест, он схватил его и растоптал. На плакате было написано: «Вступайте в профсоюзы, поднимайтесь на классовую борьбу». Для господ это звучало слишком радикально. И по другим вопросам их позиция просто невероятная. Если у нас в партии выступает молодой коммунист и говорит дельные вещи, то к его высказываниям относятся точно так же, как и к словам ветеранов. В профсоюзах такого сразу обрывают на полуслове, причем звучит это так: «Мы уже столько лет в профсоюзе, сколько тебе от роду, так что же ты хочешь?» Глупо писать тебе о подобных мелочах в Америку, но я очень всем этим поглощена. О чем я должна писать, как не о том, что меня занимает?»

Юргену, сентябрь 1926 года

«Вчера был твой друг из банка [9] Друг из банка — Герхард Дегенхардт, был подлинным коммунистом. В годы нацизма он был арестован. После освобождения был на нелегальной работе. Погиб в войну в штрафном батальоне № 999. . В половине десятого вечера он пришел, а в двенадцать ушел с решением вступить в Коммунистический союз молодежи. 21 сентября он впервые пойдет вместе со мной… Когда мы заговорили о рабочем движении, то я похвалила деятельность Организации друзей природы, но в заключение сказала: «Мне думается, что если сознаешь необходимость классовой борьбы и революции, то надо вступать в организацию, которая непосредственно ведет классовую борьбу, идет кратчайшим путем к революции». Я откровенно рассказала ему о недостатках КСМГ, постаралась выбить из него свойственный ему идеализм, снабдила его грудой материалов. Не знаю, найдет ли он себя?»