Владимир Лесин - Атаман Платов

Формирование ополчения затруднялось из-за недостатка средств. Но торговые казаки за освобождение их от службы внесли в кассу войсковой канцелярии 93 645 рублей и тем облегчили А. К. Денисову решение поставленной перед ним задачи. Этой суммы, по тому времени немалой, оказалось достаточно и на снаряжение неимущих донских воинов, и на их путевое довольствие.

А. К. Денисов писал М. И. Платову, что «все чиновники и казаки идут с ревностью и охотою» на сборные пункты, горя желанием защитить Отечество. Атаман был доволен, хотя и отозвался с досадой о тех, кто откупился от всеобщего похода против супостата: «Теперь больше нужны люди, а не деньги».

Донские дворяне выделили для снаряжения неимущих казаков 1500 лошадей. Не так много, но бескорыстно. И этого количества хватило не только для снаряжения пеших и «худоконных» казаков, но и для создания резерва, который был отправлен в действующую армию «на случай нужды… во время служения полков».

Как уже отмечалось выше, 22 августа М. И. Платов прибыл в Москву, откуда отправил в Новочеркасск «решительное предписание» А. К. Денисову. Судя по всему, Матвею Ивановичу стало известно о желании наказного атамана самому возглавить ополчение и отправиться с ним к театру военных действий. Предупреждая его патриотический порыв, он написал Денисову из Москвы:

«Зная по опыту, что Ваше Превосходительство, будучи преисполнены ревностнейшим усердием к полевой службе, будете желать быть в армии вместе с войском, особливо при настоящих обстоятельствах войны, когда все мы обязаны жертвовать жизнью для защиты Отечества и Августейшего престола от нашествия вражеского, я не излишним считаю напомнить Вам, что отсутствие Ваше из Войска, в котором Вы за теперешним нахождением моим в армии начальствуете по Высочайшему повелению, зависит от Высочайшего и разрешения; кроме того, сами Вы знаете, что и войсковой канцелярии запереть нельзя, дабы не остановить течения производящихся по оной дел не только казенных, но и войсковых, да и Войска оставить без внутреннего управления, сопряженного с пользою Отечества, также никак невозможно».

Канцелярию запереть, конечно, невозможно. Лучше запереть в ней талантливого, полного сил боевого генерала. В результате в галерее героев Отечественной войны в Зимнем дворце сегодня одним портретом меньше…

Между тем армия оставила Москву, совершила знаменитый маневр с Рязанской на Калужскую дорогу и расположилась лагерем в Тарутино. В эти дни Платов, освобожденный от командования, энергичнее, чем прежде, занимается вопросами формирования ополчения: диктует распоряжения бригадным генералам, уже бывшим в пути, начальнику войсковой канцелярии Курнакову и Денисову, требуя ускорить выступление остальных полков, принимает и отправляет курьеров, информирует Кутузова и самого Александра I о состоянии дел. И надо заметить, что из документов, вышедших из-под его пера, как-то не видно, что «атаманово здоровье… действительно снедалось от огорченного чувства», как утверждал Вильсон в своих посланиях на высочайшее имя. Матвей Иванович действует решительно, приказывает, отпускает колкие реплики, верит в своих казаков и скорую победу над врагом.

Первый полк ополчения под началом войскового старшины Ивана Попова выступил в поход 2 сентября. По прибытии к армии он был откомандирован к Вязьме в партизанский отряд Дениса Давыдова.

Через неделю одна за другой по направлению к Туле двинулись бригады генерал-майоров Алексея Иловайского, Бориса и Дмитрия Грековых и шесть орудий донской артиллерии, «укомплектованных надлежащим числом людей и снарядов». Наказной атаман побывал почти на всех пунктах сбора казаков, оказал помощь в формировании полков, обеспечил их денежным жалованьем на дорогу, определил сроки выступления и маршруты движения.

В первых числах октября еще восемь полков ополчения прибыли в район Тарутинского лагеря. Два из них — отца и сына Ивана Андрианова 1-го и Ивана Андрианова 3-го — получили назначение в корпус Василия Шепелева, действовавший на коммуникациях противника в окрестностях Брянска; один — Алексея Гревцова — отправился в партизанский отряд Александра Сеславина; а прочие пять — Алексея Ягодина, Василия Кутейникова, Ильи Чернозубова, Ивана Сучилина и Степана Ежова — вошли в авангард армии под команду Михаила Милорадовича.

M. И. Платов — M. И. Кутузову,

5 октября 1812 года:

«…Сверх сих 9-ти полков, как из донесений нарочно приехавших ко мне известно, прибудут к армии: завтра — бригада Грекова 1-го в 3-х полках, послезавтра — Иловайского 3-го в 3-х же полках. Я приказал им в сходство повеления Вашей Светлости, данного мне, явиться им на левом фланге армии. Я сделаю им мой должный смотр и подтвержу о долге, для которого они сюда призваны, каковой прибывшим уже выше прописанным полкам мною лично сделаны. А остальные полки, из Войска сюда идущие, через четверо суток придут к армии непременно, коим навстречу от меня послано предписание, чтобы они не менее делали в сутки марш, как 50 верст, и ночлеги бы не считали, а делали одни привалы».