Виктор Захарченко - Из истории Кубанского казачьего хора - материалы и очерки

Долголетняя служба его в должности регента была крайне плодотворна для хора; последний им был прекрасно организован; имелись чудные, выдающиеся голоса, и пение было поставлено на высокую степень совершенства, так что даже Наказный Атаман генерал Заводовский, человек крайне требовательный и суровый, но вместе с тем большой знаток и ценитель пения, всегда отзывался о певческом хоре с большой похвалой, а регента Пентюхова за его великолепное знание дела и доведение хора до совершенства быстро выдвигал по служебной лестнице.

Такая великолепная постановка Пентюховым войскового хора, конечно, была известна далеко за пределами войска, и когда в 1838 году командир отдельного Кавказского корпуса генерал — лейтенант Головин I — й пожелал усовершенствовать певческий хор при корпусной церкви в Тифлисе, то было предписано войсковому начальству немедленно командировать с этой целью войскового регента Пентюхова и четырех лучших певчих из хора в гор. Тифлис.

В ноябре того же года сотник Пентюхов, урядники Иван Гупало и Ефим Фисечко и казаки Арефий Жагло и Михаил Кравченко, лучшие певчие по голосам и обучению и хорошего поведения, уже выехали в г. Тифлис.

Пентюхова приказано было командировать только на несколько месяцев, а певчих — на год — два, но 7 февраля 1840 г. есаул Пентюхов, давно уже страдавший чахоткою, умер от этой болезни в Тифлисе.

С 1 мая 1839 года регентом был назначен тоже сотник Матвей Гаврилович Пентюхов, пробывший в этой должности до 20 июня 1843 года. Этот Пентюхов также начал свою первоначальную службу в рядах хора в звании казака с 1 января 1820 года и продолжал ее до 19 апреля 1836 года, когда был произведен в хорунжие и перешел после этого в строй.

5 апреля 1843 г. он подал прошение об увольнении его от должности войскового регента, и хор после него временно был поручен помощнику его, из басов, уряднику Климу Белому.

С 1 января 1843 года вступило в действие новое положение о Черноморском казачьем войске, ВЫСОЧАЙШЕ утвержденное в 1–й день июля 1842 года. Согласно штату № 6 этого положения было назначено в войсковых капеллах: капельмейстеров — 2, певчих — 36 и музыкантов — 24.<���…>

При введении новых штатов певчих было только 27 чел., а музыкантов 40 чел., следовательно певчих недоставало — 9 чел., а музыкантов было сверх комплекта 16 человек. Вследствие этого было отдано приказание капельмейстеру сотнику Родионенко из числа музыкантов избрать в войсковую музыку штатное число — 24 чел., а остальные сверхкомплектные были распределены в трубачи: в конно — артиллерийскую № 11 батарею — 4 чел., и в конные полки: 1–й — 2 чел., 2–й — 2 чел., и 5–й — 5 чел. Регенту же приказано было теперь же добрать недостающих до штата 9 чел. в певческий хор.

Певческий и музыкантский хоры согласно § 27 нового положения должны были состоять в распоряжении Исполнительной экспедиции, которая и заведовала выдачей жалованья, продовольствия и обмундирования.<���…>

Это содержание, все в совокупности, должно было отчисляться полностью из штатной суммы, по третям года, на наличных чинов для раздачи им по принадлежности, и при этом из этого же содержания, для обеспечения средств к исправному, через каждые два года, обмундированию певчих и музыкантов, при всякой раздаче им денег должно было делаться отчисление с каждого.<���…>

Эти денежные отчисления, будучи неприкосновенною собственностью певчих и музыкантов, в количестве каждому принадлежащем, должны были храниться в Войсковом Казначействе и через каждые два года употребляться на постройку: певчим — суконных кафтанов с камлотовыми жилетками, суконных же шаровар, шапки, шинели, фуражки и пояса; музыкантам: куртки (Довбышу с галунами, а прочим с выкладками из басона), шаровар, шинели, шапки, фуражки и кожаного пояса. Сверх того для войскового Довбыша парадный кафтан с архалуком, по образцу конных полков, с тамбур — мажорскими выкладками, как употребляющийся не часто и только при церемониалах и парадных случаях, должен был строиться через несколько лет, по усмотрению, из экономической суммы музыкантской капеллы.

Частные же заигранные деньги должны были записываться в особую шнуровую книгу и по окончании каждой трети представляться в Войсковое Правление, а в последней трети года должна была представляться и книга. Эти деньги должны были храниться в Войсковом Казначействе и расходоваться на снабжение музыкантского хора нужными вещами, и в случае большого дохода их, то и на улучшение содержания хора.