Виктор Захарченко - Из истории Кубанского казачьего хора - материалы и очерки

Кроме этого уголовного дела за ¹ 3850, в 1921 г. в производстве областной ЧК на Ивана Ивановича Кияшко числилось еще одно дело, за ¹ 5155, по которому 12 августа 1921 г. коллегия Кубчека также вынесла примирительное решение. Подробностей дела не сохранилось, и о каких вещах в протоколе коллегии говорится, мы не знаем (возможно, что‑то было изъято у Кияшко при его аресте или в ходе кампаний по «ущемлению буржуазии»), однако записано в документе следующее:

«Слушали: дело 5 155 по обвинению Кияшко Ивана Ивановича в хранении вещей.

Постановили: принимая во внимание, что Кияшко как вредный элемент уже наказан властью трудящихся за совершенное преступление, в дальнейшем дело прекратить и вещи сдать в соответствующее учреждение».

А «вредный элемент» продолжал самоотверженно работать, несмотря на все случившиеся с ним неприятности и пошатнувшееся здоровье (16 июня 1921 г., после того как Кияшко отпустили из ЧК, заведующий Архивным управлением профессор Б. М. Городецкий обратился в областную больницу с просьбой оказать содействие в лечении Ивана Ивановича в связи с обострившимся катаром желудка и «полным истощением его организма»). Благодаря повышенному вниманию к нему со стороны карательных органов и всевозможных комиссий, «чистящих» соваппарат, в делах Архивного управления отложилось много характеристик, писем, ходатайств, объясняющих деятельность и заслуги И. И. Кияшко.

Напряженная ситуация сложилась в апреле 1923 г., когда Архивное бюро получило приказ по общему отделу Кубчероблисполкома об увольнении с 4 апреля со службы четырех самых опытных, но беспартийных работников, в том числе и Кияшко. Несмотря на то что основанием к приказу было не подлежащее обсуждению постановление ведомственной комиссии по чистке кадров, заведующий Архивным бюро И. Ф. Чирцев написал решительный протест, в котором просил облисполком пересмотреть постановление комиссии или же отсрочить увольнение названных сотрудников до замены их новыми, подготовленными. Он указывал, что «для работы в архивах нужен особый навык, приобретаемый продолжительностью работы в них, а также теоретическая подготовка, нужна преемственность в работе» и что при столь массовом увольнении опытных кадров «Кубано — Черноморское бюро должно временно замереть и заняться не работой в архивах, а подготовкой новых работников» 1. Первой к этому письму была приложена характеристика на И. И. Кияшко. И увольнения отменили. При почти десятикратном сокращении штатов, происшедшем за период с 1920 по 1924 г. (с 64 до 7 человек), Иван Иванович оставался на работе бессменно при своей должности.

Из 12 сотрудников войскового отделения к этому времени после проведенных сокращений остались только двое — сам заведующий и сторож. Между тем отделение, не считая уже имевшихся огромных войсковых архивных фондов, непрерывно пополнялось вновь сдаваемыми архивами гражданских учреждений и частей Красной Армии и для обслуживания и выдачи справок затрачивало много усилий. «Требовать от такого штата сотрудников отделения продуктивности работы казалось бы странным и даже невозможным, — писал заведующий Архивным бюро И. Ф. Чирцев в Кубано — Черноморский облисполком в ноябре 1923 г. — Но благодаря тому, что это отделение возглавляет собою такой опытный архивист, как тов. Кияшко, до сего времени не было никаких недоразумений, работа проходит совершенно гладко и почти без большой задержки… Ввиду вышеизложенного прошу облисполком, принимая во внимание многолетнюю работу т. Кияшко в архивах и его высокую, а для Кубани и единственную квалификацию в архивном деле, перевести его в разряд сотрудников, получающих усиленное содержание».

«Он на Кубани единственный» — такая оценка применительно к Кияшко в отношении его знания войсковых архивов дана и в поручительстве, подписанном И. Ф. Чирцевым в сентябре 1923 г. В этом документе заведующий подтверждал политическую лояльность Ивана Ивановича:

«Работая с ним с октября 1920 г. по сентябрь 1922 г. в одинаковых должностях, а с сентября 1922 г. будучи его непосредственным начальством, я не заметил с его стороны никаких [выступлений] против власти Советов и полагаю, что он не может быть заподозрен в контрреволюционных намерениях».

О том, какими трудами удавалось Ивану Ивановичу Кияшко в одиночку обеспечивать обслуживание более чем полуторамиллионного комплекса архивных дел, находящихся в нескольких, далеких друг от друга и неотапливаемых, помещениях, остается только догадываться. Весной 1923 г. он заболел воспалением легких и попал в больницу. Случались и производственные травмы. Об одном таком эпизоде говорится в его служебной записке, посланной 18 марта 1923 г. И. Ф. Чирцеву: