Евгений Гик - Жены шахматных королей

В 1992 году после второго матча с Фишером Спасский, хоть и опять потерпел фиаско, сильно разбогател. Это позволило ему купить в Ленинграде сразу две квартиры — дочери Татьяне и сестре Ирине, кстати, известной в прошлом шашистке. Конечно, улучшил он и собственные жилищные условия: расширил апартаменты в Париже, «захватив» подъезд небольшого дома, построил особняк в Ницце, где его семейству досталась земля от отца Марины, наконец, соорудил маленький уютный домик в Гренобле, причем сам активно участвовал в строительных работах. Спасские долго держали маленькую фирму по продаже спортивного и шахматного инвентаря. При ее создании использовалось имя чемпиона мира, но всеми делами ведала его жена. Впрочем, после встречи с Фишером особой нужды во владении фирмой уже не было.

Весну и осень Спасский с супругой часто проводят в Париже, летом отправляются в Ниццу, а зимой — в Гренобль, тем более, что с юности одно из любимых занятий Бориса — горные лыжи. Мать Марины жива, а отец трагически погиб во время матча Спасского с Фишером. Через неделю после его старта он отправился на машине поболеть за своего зятя, но по дороге бесследно исчез. Позднее его тело было найдено в горах Швейцарии, видимо, он попал в снежную лавину.

Так получилось, что в 1997 году, когда Спасский наконец посетил родину и заехал на три дня из Санкт-Петербурга в Москву, автор этого повествования оказался единственным, кто встречал его на вокзале. Я отвез Спасского и Марину домой на Мосфильмовскую, где они не были двадцать лет, и сделал исторический снимок.

— Борис Васильевич, как вы себя чувствуете на чужбине, в далеком Париже? — спросил я шахматного короля.

— Как командировочный, правда, с хорошими суточными…

Среди культовых фигур Спасский, наряду с Иосифом Бродским, был одним из последних, кто после перестройки долго не появлялся на родине (а поэт так и не успел это сделать). Из шахматистов его опередили и Корчной, и Гулько, и Камский, и многие другие. А ведь Борис Васильевич, надо заметить, очень русский человек, настоящий патриот, в определенной степени даже националист (сам себя он называет монархистом): российские проблемы всегда беспокоили его. Теперь Спасский наверстывает упущенное — все чаще появляется в России, причем в самых разных городах, используя для приезда любой повод. Похоже, ностальгия совсем замучила экс-короля: осенью 2004-го Спасский даже согласился возглавить газету «Шахматная неделя» (вспомнил, что почти пол-века назад закончил факультет журналистики Ленинградского университета). Правда, совсем перебираться в Москву пока не собирается, но в век интернета руководить газетой можно и на расстоянии…

Роберт Фишер, одиннадцатый шахматный король, был озабочен проблемой женитьбы уже более сорока лет назад. В 1962-м на Олимпиаде в Варне Михаил Таль решил взять у него интервью для рижского журнала «Шахматы», главным редактором которого тогда был. Они прогуливались по набережной, и бывший чемпион мира спросил у будущего:

— Бобби, вам уже девятнадцать, не подумываете ли вы о женитьбе?

— Я как раз сейчас занят этой проблемой и не знаю, что делать, — доверительно сказал Фишер. — То ли купить подержанную машину, то ли жениться.

Роберту не нравились американки, поскольку они, по его мнению, слишком много времени проводят в парикмахерских, а привлекали экзотические девушки с Тайваня и Гонконга. Подержанная машина стоила долларов семьсот, во столько же обошлись бы и дорожные расходы, если бы невесту в случае чего пришлось отправлять обратно домой. Так что у Бобби действительно был нелегкий выбор, который, судя по всему, он сделал только в XXI веке. Но не будем забегать вперед…

Верный шанс жениться Фишер упустил в начале девяностых. Вот эта душещипательная история.

Юная венгерская шахматистка Петра Райчани, просматривая как-то партии экс-короля, неожиданно для себя самой увлеклась их автором и в результате лишилась покоя и сна. Неудивительно — кого из болельщиков оставляли равнодушными комбинации американского гения? Некоторые его шедевры так подействовали на Петру, что ей захотелось с кем-нибудь поделиться своим чувством, и она подумала, что нет лучшего объекта для этого, чем сам Фишер.

Преодолев робость, восемнадцатилетняя девушка отправила письмо своему кумиру. Когда Роберт получил послание из Будапешта, он не сразу понял, что держит в руках синюю птицу. Но спустя год все-таки ответил своей венгерской поклоннице. Так начался их шахматный роман. Вскоре Петра отправилась в Лос-Анджелес, чтобы на месте познакомиться с творчеством Фишера. Многие бессонные ночи провели влюбленные за шахматной доской, разбирая различные варианты. Появились и первые плоды их любви: свое девятнадцатилетие Петра отметила победой в девичьем чемпионате Венгрии.