Александр Вдовин - Из СМЕРШа в ГРУ. «Император спецслужб»

И чем выше он поднимался по ступеням своей необычной служебной карьеры, тем меньше становилось известно о нем как о военном контрразведчике СМЕРШ фронтового масштаба, а затем и руководителе ГРУ.

Он обладал большим общекультурным и профессиональным кругозором, способностью к организации любого процесса, умением управлять и направлять личный состав на решение поставленных задач. На это способны лишь люди с критическим умом.

Петр Иванович требовал от подчиненных решительного и ясного отношения к делу, не любил полумер и двусмысленности.

Почти пятьдесят лет службы, поделенных пополам на работу в ГБ и ГРУ, дают представление о масштабах его личности, об опыте и знаниях механизма государственного устройства, системы государственной безопасности и армейского информационного обеспечения. В нем жили большое государственное дарование, чувство собственного достоинства и высокий умственный потенциал.

И вот при этом кладезе ума, с его заслугами перед Родиной, жил в его облике довольно-таки скромный, с отсутствием низкопоклонства человек. Это можно проследить по его бытовой устроенности. Генеральская дача располагалась в подмосковных Раздорах, которую ему пришлось на старости лет, после развала СССР и ельцинского безвременья, выкупать у государства на деньги, собираемые от продажи вещей.

Этот жизненный зигзаг он так пояснил:

«Дача у меня была государственная. Но в 1992 году чиновники поставили условие: или выкупай, или съезжай…

Затребовали двести тысяч рублей. На сберкнижке у меня было всего лишь девять тысяч. Пришлось продать ружья, которые сам покупал и которые мне дарили. Добавил к ним шубу жены и дочери. Еле собрал необходимую сумму.

Потом на ремонт потратил кучу денег…»

В характере у него были такие важные для военачальника черты, как готовность жертвовать собой, взять на себя ответственность и самую трудную роль, доказать правдивость дела и привести его в исполнение.

А вот как обрисовал дачу писатель и журналист Владимир Лота, посетивший вместе с адъютантом генерала Игорем Поповым накануне 90-летнего юбилея Петра Ивановича Ивашутина.

— Она произвела на нас особое впечатление. Поразили не роскошь, а спартанская скромность одноэтажного сооружения и ее внутренняя обстановка. Собранная из бетонных панелей «хрущевского» производства, дача напоминала стандартный домик любого пионерского лагеря. Под крышей такого сооружения обычно располагалась охрана или управление лагеря с его бухгалтерией. Вокруг домика была проложена асфальтовая дорожка шириной сантиметров шестьдесят.

Вокруг — газон и немного деревьев.

Бессменный адъютант генерала армии подполковник Игорь Попов пояснил:

— Петр Иванович гуляет по этой дорожке…

На пороге дачи нас встретила жена генерала Мария Алексеевна. Она пригласила нас в дом. Игорь Попов открыл дверь и первым вошел в маленькую прихожую. В прихожей на небольшом столике, который разместился в дальнем углу, стояли цветы. Мы тоже привезли букет цветов, который и вручили Марии Алексеевне.

В комнате для приема гостей стояли обычный стол персон на десять, сервант и еще какая-то невыразительная мебель, которая, несомненно, имела функциональное предназначение, но не бросалась в глаза и не запоминалась.

Поразило то, что в этой достаточно просторной комнате не было письменного стола, на котором, как ожидалось, должны были лежать книги, свежие газеты, какие-то тетради или блокноты для записей. Генерал сконфуженно пояснил:

— Одна беда — читать и писать не могу. Совсем ослеп.

Это признание не было похоже на жалобу. Скорее всего, это откровение пожилого человека, которому через месяц должно было исполниться 90 лет, могло быть сигналом к тому, что длительной беседы не получится. Но это было ошибочное предположение.

Генерал армии Ивашутин, несмотря на возраст и недуг, рассказывал нам о себе, своей семье и своей работе… около четырех часов. Работоспособность у генерала была поразительной…

Ивашутин так трактовал понятие потерь в разведке, имея в виду последствия всякого рода «кротов». Он говорил, что разведка — это система, которая воюет постоянно, а на войне потери неизбежны.

Сегодня военным разведчикам работать за границей стало значительно трудней. Он считал, что в горбачевско-ельцинской России не осталось ни одного завода и фабрики, где бы не было американцев или иных иностранных представителей.

— Сегодня я бы поставил разведке задачу выделять среди лиц, прибывающих на работу в Россию, разведчиков, чтобы помочь контрразведке вытаскивать их отсюда.