Илларион Попов - Батальоны идут на запад

Троеглазов разделил роту на две группы. Одну группу возглавил сам, другую - находившийся в роте секретарь партбюро полка майор Н. А. Николаев. Группы развернулись в цепь и двинулись навстречу друг другу, прижимая немцев к озеру. Здесь, на берегу, и были разгромлены почти две сотни фашистов.

Темп нашего наступления нарастал. Но бой на разных направлениях развивался по-разному. На одном - фашисты отступали, на другом - контратаковали.

Четвертый час рота старшего лейтенанта Хаджи-мета Асмаевича Бзыкова отражала бешеные контратаки фашистов. Четвертый час безжалостный металл вырывал из жизни то одного, то другого ее воина. Вот и сейчас кто-то сдавленно охнул и медленно опустился в полуразрушенную траншею. Ротный оторвал воспаленные глаза от бинокля: "Не может быть..."

- Владимир, Володя, - бросился Бзыков к распростертому на земле любимцу роты Владимиру Яковлевичу Прудникову - разведчику-наблюдателю, на счету которого был не один захваченный пленный, десятки уничтоженных фашистских солдат и офицеров.

Прудников приоткрыл глаза, что-то прошептал окровавленными губами.

- Сейчас, Володя, сейчас. Потерпи...

Ротный выхватил индивидуальный пакет. Но раненый не слышал голоса командира, он-потерял сознание.

Еще сегодня утром Владимир Яковлевич вместе с Иваном Артемьевичем Бобылевым - бесстрашным телефонистом роты, на боевом счету которого было 11 убитых фашистов и подорванный вражеский танк, - строили планы на будущее, мечтали, как вернутся после войны в родную Белоруссию. И вот Прудников без сознания, ранен и Иван Артемьевич. Но он попросил командира оставить его в роте - он еще может быть полезен.

За три дня до этого боя коммунисты роты приняли Прудникова и Бобылева кандидатами в члены ВКП(б). Перед лицом своих товарищей они обещали не щадить своей жизни для победы над фашистами, и свое обещание выполнили. За мужество в борьбе с врагом Прудников и Бобылев были награждены орденами Красной Звезды и Славы III степени.

Наконец все контратаки были отбиты. Теперь можно было идти вперед, надо было овладеть господствующей высотой, ворваться в населенный пункт. Задача трудная. Впереди река и открытая местность. Фашисты всю округу держат под обстрелом. На помощь роте пришли артиллеристы. В стремительном броске рота преодолела местность и речку, уже овладела отдельными окопами на скатах высоты и быстро продвигалась к вершине - и вдруг: та-та-та... Что это? Вражеский пулемет, установленный на чердаке дома, расположенного в тылу роты, бьет по боевым порядкам. Бзыков рванулся вперед, закричал:

- Ложись! - и сам упал за валун, тихо сказал: - Вот бы живьем захватить этого фашистского пулеметчика!

. Ему стало не по себе: недосмотрели, допустили оплошность. Вслед за пулеметом застрочили автоматы, а где-то на фланге засвистели и начали тявкать мины. Гвардейцы залегли, отвечали отдельными выстрелами - это ротные снайперы пытались снять вражеских пулеметчиков.

Прошло минут пятнадцать. В шуме перестрелки послышался шум моторов, и из деревни выползли черные тупорылые самоходки. Лежавший рядом с командиром роты связист Иван Бобылев насчитал их шесть штук. Одна остановилась, повертела хоботом во все стороны, словно принюхиваясь, и плюнула огнем по скатам высоты. Но там никого не было. Атаковать в лоб в данной ситуации было бессмысленно, и Бзыков выпустил в пасмурное небо желтую ракету - сигнал обходить населенный пункт с юга лесом. Фашисты не осмелились сунуться в лес, и гвардейцы быстро укрылись от огня противника. Вдруг командир роты обнаружил, что Иван Бобылев исчез. Автоматчики, с которыми он был вместе, также не заметили, куда он делся. Неужели вторично ранен и сейчас лежит где-нибудь, истекая кровью?

Прошло минут пятнадцать - двадцать. Рота изготовилась атаковать противника во фланг и в тыл. И в это время гвардейцы услышали доносившийся из кустов голос Бобылева: "Ежели ты не перестанешь упираться, сволочь ты этакая, я тебя, как таракана, задушу. Понял?" Увидев Бобылева, направившего в спину здоровенному рыжему фашисту ствол автомата, гвардейцы рассмеялись.

- Стоит всыпать тебе, ефрейтор Бобылев, что без разрешения исчезаешь, незлобно погрозил Бзыков.

- Как это без разрешения, товарищ командир роты? Это тот самый фашистский пулеметчик, который оставался в нашем тылу. Вы же сказали, что его надо взять живым. Я подобрался к нему, когда он менял в пулемете диск с патронами. Прижал его голову к стенке. Вот только немножко плечо повредил. Пришлось применить лопату... Но, когда немец опомнился, никак не хотел идти. Поэтому и задержался.