Иван Прачик - Фронтовое небо

Никто в полках в ту ночь не сомкнул глаз. К утру следующего дня можно было набрать три эскадрильи для выполнения боевых заданий. На душе полегчало. А к исходу третьей ночи беспрерывного и напряженного труда весь самолетный парк дивизии был готов к боевой работе - в направлении на Берлин!..

* * *

Наступление началось 20 апреля. Ночью была проведена непосредственная авиационная подготовка. В ходе ее было совершено 1085 самолето-вылетов. Утро же выдалось пасмурное. Самолеты наши стояли в готовности, но тут еще опустился туман - не до вылетов. Все напряженно ждали, когда пригреет солнце и прорвется облачность.

Только через два часа после начала форсирования Одера наша авиация приступила к боевым действиям.

Мы снова вели разведку с воздуха. Удалось установить главную полосу обороны противника, оборудованную по западному берегу реки Вест-Одер, вторую полосу обороны - по западному берегу реки Рандов, наконец, третью полосу обороны. Немцы готовились к отпору серьезно. Мы сопровождали бомбардировщиков, прикрывали штурмовиков. Командующий 65-й армией генерал П. И. Батов писал в своем донесении: "Если бы не действовали штурмовики по контратакующим танкам, самоходным орудиям и живой силе противника, то в сложившейся обстановке вряд ли удалось бы удержать занимаемый плацдарм". А штурмовики бомбили опорные пункты гитлеровцев, расстреливали их живую силу эрэсами, пушечно-пулеметным огнем. Израсходовав же боеприпасы, носились над вражескими позициями, наводя панику на противника. Наши истребители, прикрывая "илы", буквально весь день висели над заодерским плацдармом.

Техники, механики самолетов, вооруженцы, ни на минуту не забывая о том, какая ответственность лежит на каждом, кто должен выпустить в полет боевую машину, проверяли все до самых мелочей. В эти дни в полках дивизии стал особенно заметным приток лучших летчиков, инженеров, техников и авиаспециалистов в партию. Особой активности достигла партийно-политическая работа.

Постоянно на аэродромах среди летчиков, техников, механиков самолетов можно было видеть начальника политотдела дивизии М. Чубича, его помощника по комсомолу старшего лейтенанта А. Трушенкова, политработника М. Кольцова и других.

Три дня на нашем фронте шли тяжелые бои за расширение плацдарма. 25 апреля после мощной артиллерийской и авиационной подготовки началось широкое наступление. Непрерывные удары с воздуха изнуряли противника, держали его в постоянном напряжении, не давали возможности перебрасывать резервы к Берлину. Наше господство в воздухе было полное. 2 мая Берлин прекратил сопротивление. 4 мая с овладением островами Воллин, Узедом, Рюген закончилась наступательная операция 2-го Белорусского фронта. А через четыре дня безоговорочно капитулировала вся Германия.

Утром 9 мая на аэродроме Витшток меня разбудила стрельба. Стреляли на стоянке самолетов из всего, что только могло стрелять: из пулеметов, пистолетов, винтовок, даже из ракетниц. Спросонья в первые секунды я немного смутился: зеленая ракета - взлет, красная - запрет, а тут все вместе!.. Но со всех сторон неслось ликующее: "Ура!", "Победа!..". Люди обнимались, плакали, целовались. Среди них были мои боевые друзья, с кем прошел от Дона до Одера. Стало ясно: конец войне...

Как-то неожиданно оборвались грохот артиллерийских канонад, треск пулеметных очередей в воздухе, напряженное прислушивание к работе моторов. Наступил мир, и не верилось, что ни тревог тебе больше, ни ночных бдений у самолетов. Впервые за эти годы мы могли спокойно отоспаться - роскошь непривычная! Кажется, даже непозволительная для нашего брата-"технаря". И вдруг так захотелось домой, так потянуло в родные края - в далекий Новгород-Северский...

* * *

Минули годы. Сейчас мне уже за восемьдесят. Долгая жизнь, что там говорить. И почти вся в войнах. Сколько их выпало на мою долю! Фронтовое небо Испании, Халхин-Гола, Финляндии, Великой Отечественной... Оно до сих пор нет-нет да и повиснет тяжелыми снами, и от этого не избавиться...

Но вот я перебираю в памяти товарищей по оружию, тех мужественных, бесстрашных и благородных людей, которые прошли через мою судьбу, - и я спокоен. Я верю - потомки вспомнят нас добрым словом, потому что жили мы во имя родного Отечества жизнью честной, светлой и праведной.

Примечания

{1} Центральный архив Министерства обороны СССР (далее - ЦАМО), ф. 364, оп. 6278, д. 14, л. 76; д. 81, л. 8, 9.

{2} ЦАМО, ф. 364, оп. 6278, д. 13а, л. 37; д. 14, л. 114-116.

{3} Освобождение Новгорода, 25 лет, с. 8.