Юирий Сидоренко - От потрясенного Кремля до...

Итак, нам оставалось вскрыть последнюю урну. И здесь громко заговорили члены комиссии: патовая ситуация, снова патовая ситуация, вновь патовая ситуация. И в самом деле, около пятидесяти процентов с небольшими отклонениями в ту или иную сторону содержалось в каждой из девяти урн. Но для того, чтобы получить искомую сумму — пятьсот тридцать один голос, — в последней, десятой, урне должно было бы быть бюллетеней в два раза больше, чем в каждой из предыдущих, и в этом удвоенном количестве девяносто пять процентов голосов должны были быть за Ельцина.

Но были ли у нас основания утверждать, что подобные количественный и качественный контрапункты могут быть связаны с последней, десятой, урной? Откровенно говоря, у меня были кое-какие надежды, связанные именно с этой урной. Не зря я определил ей место в финале.

Дело в том, что она стояла в зоне действия видеоаппаратуры. Я обратил внимание еще во время голосования, что около одной из урн скопилось большое количество видеотехники. Операторы ждали Ельцина, который должен был здесь голосовать. Поэтому сюда, может быть интуитивно, шли голосовать его сторонники. Большинство из них демонстративно несло открытый бюллетень, показывая операторам, за кого голосуют. В общем, у меня были определенные надежды, связанные с этой урной, но результаты превзошли все ожидания.

Я беспрерывно наклонялся и разгибался, вынимая бюллетени один за другим: Ельцин, Ельцин, Ельцин, Ельцин, Ельцин… Схлынувшее было напряжение опять возросло и достигло своего апогея. Это уже не патовая ситуация. Это прорыв. Это победа.

Пятьсот тридцать четыре голоса. Ельцин выиграл.

И в этот момент неожиданный и страшный удар, кажется, ниже пояса. Дайте опомниться, дайте понять. В процессе формирования протокола мы попадаем вдруг в неслыханную конституционную ловушку. Как я уже говорил, наша точка отсчета — это тысяча шестьдесят депутатов, зарегистрированных в избирательных округах. Таким образом, простое большинство составляет пятьсот тридцать один голос. Но согласно Конституции общее число депутатов в республике не тысяча шестьдесят, а тысяча шестьдесят восемь человек. Недостающие восемь депутатов еще не избраны по разным причинам. Но, с другой стороны, тысяча шестьдесят восемь депутатов являются подлинной цифрой отсчета, если твердо стать на юридическую, конституционную точку зрения. Так почему бы не стать? Так почему бы не твердо, если речь идет о таком кандидате, как Ельцин? И в этом втором варианте четко обозначается недобор в один голос — Ельцин не проходит…

Однако и эта новая ситуация в конечном итоге не могла изменить окончательный результат. Недостающий голос — пятьсот тридцать пятый! Ельцин все равно имел, но мы его оставили на последний момент для особого рассмотрения. В этом бланке имена и фамилии оппонентов были густо зачеркнуты, так что практически не было видно ни одной буквы. Что же касается фамилии Ельцина, то первые две буквы фамилии были как бы случайно перечеркнуты еле заметной линией. Линия прерывалась на мягком знаке. Весь вид бюллетеня говорил любому непредубежденному человеку, что данный депутат голосовал только за Ельцина и самое начальное движение его ручки было технической ошибкой, которую он тут же исправил, и с таким волнением и усердием, что следующую фамилию — Цой Валентин — буквально затер до дыр. Во всяком случае этот бюллетень требовал особого рассмотрения на Счетной комиссии.

Такое обсуждение состоялось, и состоялось первое голосование. Голоса, естественно, разделились по политическим симпатиям: половина — «за», половина — «против». Наша комиссия отражала соотношение сил на съезде.

Поскольку по этому вопросу возникла патовая ситуация уже внутри комиссии, я перед повторным голосованием выступил с разъяснением. Я сказал, что на ученых советах подобный бюллетень считается поданным «за», и попросил еще раз тщательно ознакомиться с бюллетенем каждого визуально, добавив в заключение, что, будучи абсолютно уверенным в характере этого бюллетеня, воспользуюсь правом второго дополнительного голоса, который имею как председатель комиссии. Так, исход голосования был все равно предрешен. Но я думаю, что не это арифметическое обстоятельство, как, впрочем, и при других голосованиях на съезде, сыграло свою решающую роль, а конечная победа здравого смысла, поскольку этот бюллетень, фотографию которого я здесь помещаю, действительно можно положить в корзину Ельцина. Впрочем, читатель может в этом убедиться самостоятельно. Интересно отметить, что именно в тот момент, когда это последнее голосование в узком кругу Счетной комиссии завершилось и пятьсот тридцать пятый бюллетень «за» обрел свое гражданство, в это самое мгновение конституционная ловушка не только раскрылась, а просто перестала существовать. И на всем остальном протяжении работы съезда уже ни у кого не возникало сомнение, что только тысяча шестьдесят зарегистрированных реально депутатов являются подлинной точкой отсчета при оформлении любых официальных документов.