Барри Дененберг - Ранним воскресным утром. Пёрл-Харбор. 1941

Папа говорит, что, если заплатить этим мальчикам, которые плавают на досках, они возьмут меня прокатиться. Мне этого не особенно хочется благодаря брату.

Энди сказал, что раньше на досках плавало в два раза больше людей (можно подумать, он это знает, — Энди приходится делать вид, как будто он все знает), но остальных съели акулы. Акулы съедают так много пловцов, потому что их любимое блюдо — черепахи, и, когда они смотрят вверх и видят, что кто-то плывет на доске, они думают, что это черепаха, и по ошибке его съедают.

К сожалению, ему удалось до смерти напугать меня акулами (не пришлось слишком долго стараться), и я вычеркнула катание на доске из своего списка Главных Десяти вещей, которые нужно сделать на Гавайях.

Жаль, что мы не могли дольше пожить в гостинице. «Королевская гавайская гостиница» — самая красивая гостиница из всех, которые я видела. Она кораллово-розового цвета, из окон открываются панорамные виды возвышающихся гор, которые своими вершинами протыкают облака. Весь остров кажется ярко-зеленым, если не считать бирюзового моря и синего неба.

Завтраки нам приносили в комнату, и однажды утром я ела вафли, на следующий день дольки папайи, португальскую колбасу и яйца (прежде я никогда не пробовала ничего из этого, кроме яиц).

Мне очень, очень нравится моя новая спальня. Она солнечная, просторная и намного больше, чем все спальни, которые у меня были раньше. Конечно, весь дом примерно в два раза больше, чем любой из домов, где мы жили прежде. В нем три спальни и три ванных комнаты, у каждого своя. (В Вашингтоне и Бостоне у нас с Энди была одна ванная на двоих, а это одна из самых худших вещей, какие только можно себе представить.)

Последние сорок восемь часов мама приводила в порядок кухню. (Она пытается подготовиться ко Дню благодарения.) Мы обе считаем, что кухня — самая красивая комната в доме, потому что ее большое окно выходит на залив, и по утрам кухню заливает солнце.

Папа сказал, что можно покрасить мою комнату в лиловый цвет (мой любимый). Хоть мне и нравилось жить в гостинице, но так приятно снова спать в собственной кровати.

Воскресенье, 9 ноября 1941 года

Оаху, Гавайи

Теперь я знаю настоящую причину, для чего папу перевели на Гавайи. Для того чтобы он мог больше играть в гольф. Конечно, он говорит, что это ради дела. Папа заявляет, что гольф даже лучше званых ужинов помогает получить «внутреннюю информацию».

Папе нравится много времени посвящать тому, что он называет «общение», а мама называет «сплетни». (Я думаю, это большая разница.) Мама довольно нелюдима, если не считать званых ужинов (которые, честно говоря, она в основном устраивает ради папы). Мама любит только одно общение — за карточной игрой в черви. Папа любит играть в черви даже больше, чем слушать Бенни Гудмана.

Она пыталась научить меня, но я не очень хорошо играю в карты (теперь я понимаю, что и в любые другие игры). Нужно хотя бы три игрока, а папа и Энди, к счастью, умеют играть, так что это освобождает меня от необходимости участвовать в игре. Все равно мама не любит играть со мной. Она говорит, что я просто избавляюсь от всех своих плохих карт при первой же возможности, не понимая, что происходит в игре (в этом она совершенно права). Я думала, что избавляться от плохих карт (червей и пиковой королевы) как можно скорее — это и есть смысл игры. В сущности, я ненавижу карточные игры.

Папа играет в гольф в загородном клубе Оаху с одним моряком, родственником сенатора Грязная Грязь. Он встал очень рано, потому что им нужно «сделать первый удар» в игре к 7.00 утра.

Папа одевается не так, как положено одеваться игрокам в гольф. Я смотрела в окно, когда племянник (мне так показалось) сенатора Грязная Грязь приехал забрать папу.

Он выглядел так, будто часами стоял перед зеркалом, пытаясь решить, как бы надеть на себя побольше одежды в клетку (у него получилось). А папа просто надел свой старый гарвардский спортивный костюм (там он ходил в школу) и повязал на шею полотенце.

У него уже назначены встречи для игры в гольф на следующие три воскресных утра. Мы больше никогда не увидим его по воскресеньям.

Завтра в школу.

На этот раз я собираюсь воспользоваться советом мамы. Не буду заводить одну лучшую подругу, даже если кто-нибудь станет умолять об этом. Я заведу двух или трех подруг, может быть, даже больше.

Мама собирается отвезти меня на новой машине. Это совершенно новый «Гудзон» с четырьмя дверями, у него есть переключатель радиостанций, на который нужно нажимать ногой, это очень, очень забавно (хотя мне приходится сползать немножко вниз на водительском сиденье, чтобы достать до него).